С рассказами все традиционно плохо. По идее, являясь идеальным увеселительным жанром, они оказались где-то на задворках нашей развлекательной программы. Попросив совета о книге (романе), можно легко получить ответ. Спросив о каком-нибудь по-настоящему крутом рассказе, можно дождаться лишь недоумения. Отвратительные мужики заполняют эту пустоту и советуют 5 рассказов, которые точно стоит прочитать в эти выходные. Всех их объединяет то, что они странные, эксцентричные, но будоражащие.
«Бессмертный», Хорхе Луис Борхес
Возможно, лучший автор рассказов в истории
Борхес — это человек, которого совершенно ясно и без всяких оговорок можно назвать гением. Его рассказы всегда написаны так, словно он побывал в кошмарных снах императора Диоклетиана или безумного ересиарха из IV века. Он создал такие мощные и перегруженные потайными смыслами тексты, что читать их увлекательно, но опасно для психического здоровья.
«Бессмертный» — один из лучших рассказов Борхеса. Не самый смелый или интеллектуальный, но один из самых цельных. В этой истории военный трибун римского легиона вместе с двумя сотнями солдат ищет реку вечной жизни и город бессмертных на ее берегах. По пути он проходит земли троглодитов и сатиров, погружается в сердце тьмы. Как нетрудно догадаться, найденный им город оказывается гораздо хуже всех приключившихся опасностей. Это место не пытается убить или напугать главного героя — его просто сделали люди, сошедшие с ума от своего бессмертия.
«К впечатлению от глубокой древности сооружения добавились новые: ощущение его безграничности, безобразности и полной бессмысленности. Я только что выбрался из темного лабиринта, но светлый Город Бессмертных внушил мне ужас и отвращение».
«Бог Темного Смеха», Майкл Чабон
Если бы Лавкрафт писал о клоунах
Про стиль Майкла Чабона можно сказать мало внятных вещей. Каждая его книга как будто написана разными авторами. В одной, например, его герои, профессора-филологи, только и делают, что курят каннабис, в другой, — полицейский-иудей расследует преступления в альтернативной вселенной, где Израиль появился не на месте Израиля, а на месте Аляски. В общем, у человека много разных идей.
Рассказ «Бог Темного Смеха» — явная дань уважения и, по-своему, пародия на Лавкрафта и Кинга. В этой истории главный герой, окружной прокурор из американского захолустья начала XX века, расследует крайне странное убийство:
«…а моим коллегам из округа Файетт пришлось бы искать ответ на вопрос, кто застрелил этого человека и освежевал его голову с подбородка до макушки и от ключицы до ключицы, хладнокровно сняв уши, веки, губы и скальп в один прием, точно кожуру с апельсина».
Как оказалось, жертвой маньяка стал клоун, прибывший с кочующим цирком. Но причины убийства и связанная с ней история — чистейшее лавкрафтианское безумие. Стивен Кинг должен кусать локти оттого, что это пришло в голову не ему.
«Клуб Геенны огненной», Хантер Томпсон
Историческое гонзо про психопатов
Хантер Томпсон — правдоборец, любитель психоделиков, нонконформист и человек, создавший гонзо-журналистику. В ней личные переживания (обычно, ярость и презрение) оказываются важнее самих фактов, а автор постоянно вляпывается в дрянные истории. Даже если вы без понятия, кто это, то наверняка смотрели «Страх и Ненависть в Лас-Вегасе» или «Ромовый дневник», в которых главный герой фильма — и есть альтер это Томпсона.
«Клуб Генный огненной» написан в характерной для Хантера манере. Это одновременно и публицистика, и злой памфлет и историческая справка и злой пинок под зад «герою» статьи. Томпсон берет актуальный инфоповод (регулярные сексуальные скандалы с телепроповедниками) и сравнивает ситуацию с джентльменскими клубами Британии XIX века. Но речь совсем не о стереотипных денди, любящих оперу и шаркающих ножками. Хантер рассказывает про самую омерзительную сторону английского дворянства:
«Барго Патридж в своей классической «Истории оргий» рассказывает: ««Денди» и «кавалеры» бродили по улицам, вселяя ужас в стариков, избивая полицейских, разбивая окна, насилуя и убивая. Молодых девушек затаскивали в притоны, а пожилых женщин заталкивали в бочки и спускали вниз с горки… Клубы с названием «Могавки» и «Убийцы» пытались превзойти друг друга в отвратительной игре под названием «Убей льва». Игра заключалась в расплющивании носа и выдавливании глаз жертвы, которая на свою беду попалась злодеям. Собираясь на охоту, члены клубов брали с собой приспособления для разрывания рта и отрезания ушей».
Современные телепроповедники, таким образом, оказываются новой элитой в духе этих «Могавков» и «Убийц» — закон писан не для них, а от плебеев требуется лишь почитание и покорность. Только вот телевизионным святошам времен Хантера не хватило яиц, чтобы предаться пороку по-настоящему.
«Черное Бремя», Стив Айлетт
Диалог, который мог происходить в мозгу
коматозника, но происходит в книге
Стив Айлетт — это нерд, мнящий себя панком и угоревший по киберпанку. Он пишет шизоидные бессвязные рассказы и повести о мире будущего, в котором современному человеку непонятно вообще нихрена. Но так и должно быть — будущее просто обязано быть крышесносным. Если хотите оценить настоящий шизопанк, то прочитайте его «Шаманский космос». Если же хотите начать с малых доз, то откройте рассказ «Черное Время». Здесь есть и фирменные престранные диалоги Айлетта, и смачные описания декораций этого мира:
«Бармен Дон Тото торгует символами анархии, сделанными из печёной пшеницы, — крендельки, как он их называет. Клиентура обжирается наркотиками пополам с джином, элем со всего света, содой и даже молоком. От некоторых коктейлей так пухнет голова, что человек становится похож на Ньюта Гингрича. Таких невезучих окружают и забивают, как кабанов»
«Мардонги», Виктор Пелевин
Шутки про небытие за 300
Пелевин пишет уже прорву лет, но многие до сих пор не могут понять, что он, по сути, — русский Терри Пратчетт, или даже Джимми Карр, только с шутками про метафизику. Рассказ «Мардонги» — лучшее тому подтверждение. Здесь автор, как обычно, жестоко стебется над российскими любителями восточных учений и оккультизма. Начинается все как своего рода энциклопедическая статья о похоронных обычаях Тибета:
«Если какой-нибудь человек при жизни отличался святостью, чистотой или, наоборот, представлял собой, образно выражаясь, «цветок зла» […] то после смерти […] тело такого человека не зарывалось в землю, а обжаривалось в растительном масле […], затем обряжалось в халат и усаживалось на землю, обычно возле дороги».
…А заканчивается трэшом, угаром и некрофилией (метафорически). Если у вас есть знакомые, которые поехали по теме философии и «тайных знаний», то смешно будет вдвойне.
