Я не люблю и никогда не любил футбол. Еще в школе, когда некоторые одноклассники кичились разноцветными шарфами и спорили, кто круче — «Спартак» или «Динамо» — я дистанцировался от этого вопроса и до сих пор к нему не вернулся.
Казалось бы, самое каноничное из всех возможных мужских хобби — смотреть футбол и болеть за победу важной для тебя команды. Но нет — все эти ночные бдения перед телевизором, походы на стадионы и катание мяча во дворе — все прошло мимо, и я ни капли не жалею. Более того, моего участия в том, что так сложилось, почти нет.
В детстве я пытался увлечься футболом и как зритель, и как участник происходящего. Отец болел за одну команду, дед — за другую, но в семье эти вещи особо не обсуждались, не было такой традиции. Только бабушка раз в четыре года смотрела последний матч чемпионата мира, чтобы минимально быть в курсе происходящего.
Подходящей компании вне семьи тоже не нашлось. В школе, которую я закончил, отличники были заняты учебой, хорошисты, к которым мы себя относили, проводили свободное время за видеоиграми и книгами.
Футболом увлекались троечники и двоечники. Они же постоянно бегали курить к помойке, прогуливали уроки, чтобы попить джин-тоник марки «Очаково» во дворах неподалеку от школы, ничерта не знали ни по каким предметам и в итоге после девятого класса разбежались по колледжам. Кто-то стал милиционером. Кто-то бросил все вредные привычки и преуспел.
В разгар чемпионата мира 1998 года они собирали скучные наклейки для альбома с футболистами, а мы выменивали друг у друга редкие голографические стикеры для альманаха по Mortal Kombat.
Время от времени нам рассказывали о том, что чьему-то там другу после матча болельщики воткнули в горло отвертку, и как это круто и приключения! Вот так радость.
Еще была школа напротив, там постоянно кто-то гонял в футбол. После нескольких попыток я бросил затею влиться в играющую компанию, хотя искренне этого хотел. Я довольно криво бил, но бегал быстрее многих. Решающую роль в отказе от дальнейшего продвижения по карьерной лестнице дворового футбола сыграло то, что к самому спорту отношения не имело. Люди, которые окружали меня на поле, очень нервничали по, как мне казалось, мелочам и орали друг на друга из-за всякой ерунды. Я не очень понимал, почему так происходит, поскольку играли мы не на деньги и не в борьбе за какое-то там место в районном чемпионате, а просто так.
Плюс, время от времени на поле появлялись отмороженные старшеклассники, которые играли слишком агрессивно для того мелкого парня, которым я был в те дни.
Короче говоря, чаще речь была не о самом футболе, а о том, что его окружает, и во всем этом я не мог найти ни одного плюса.
Я пытался влиться в контекст и в качестве болельщика. Изучал цифры, разбирался в хитросплетении фамилий, лиг, клубов и турнирных сеток, но это безучастное копание казалось мне катастрофически скучным занятием.
Потом, когда я уже учился в университете, моя семья переехала в другой район, где я познакомился с еще одним социальным явлением — так называемыми футбольными фанатами. Узколобые и тупые, с неизменным бутылочным пивом в руке и китайскими шарфами Burberry, — эти люди не производили на меня впечатления компании, с которой я хотел бы себя ассоциировать.
Я не играю и никогда не играл в футбольные симуляторы. Этот текст я написал в ходе матча Россия — Алжир. Мне наплевать, правда. Кто-то удивляется — как можно не любить футбол? Но лучше расскажите мне, почему все его так любят.
