Причины начать было две. Во-первых, я заметил, что стал слишком раздражительным и подавленным одновременно, хотя это и была обыкновенная сезонная хандра. Во-вторых, Дэвид Линч. Его рассказы о трансцендентной медитации захватили мое воображение. Если великий Линч говорит о том, что избавился от сплина с помощью медитаций и нашел в ней бесконечный источник творчества, то и мне неплохо было бы начать с чего-то конструктивного.
Лечиться от раздражительности (черт бы ее разодрал) и искать путь к колодцу безграничной творческой энергии я решил самостоятельно. В конце концов, однажды мне как-то раз удалось оторвать от пальца отмерший ноготь на ноге, и он вырос снова. Здесь, как мне казалось, принцип тот же — «помоги себе сам» — или что там говорил Будда в своей Нагорной проповеди. При всем уважении к Линчу, его метод медитации показался мне чрезмерным в плане мистики. В книге «Поймать большую рыбу» гений перемежает невероятно воодушевляющие советы с какой-то схоластической дичью и вообще предлагает читать вслух мантры на индийском.
Кодо Саваки
Другие способы пережить бытовой трансцендентный опыт тоже казались смехотворными из-за своей мистичности. Представлять какие-то пляшущие сторукие тибетские божества или кружиться, одевшись в юбку, как суфии, мне показалось нелепым и отдающим фиглярством. Поэтому я остановил свои поиски на методе дзен-монаха Кодо Саваки. Его способ предельно прост — надо просто сесть и сидеть минут сорок ежедневно. В общем-то, на этом все. Разве что располагаться положено в экзотической позе дзадзен, но для самих японцев она — абсолютно обыденная. В том же дзадзене они спокойно едят рамен с саке, поглядывая одним глазом то на аниме, то на цветущую сакуру за окном.
К тому же, сам Кодо Саваки — прекрасный персонаж, достойный отдельной статьи. В юности он был якудза, потом сходил на русско-японскую войну, потом ему надоело отрезать пальцы конкурентам и крышевать лавочников, и он стал монахом дзен. Некоторые черты его характера, впрочем, не изменились. В своих книгах, вроде «Дзен — самая большая брехня в мире» и ей подобных, он обращается к читателю с непрошибаемым нахальством и вообще больше напоминает Хантера Томпсона, который схватил просветление во время одного из трипов в Лас-Вегасе.
Поза медитации для простых пацанов.
Так вот, Кодо еще лет 70 назад высказывает мысль, которая с тех пор стала только актуальнее во сто крат. По его мнению, современный человек получает слишком много информации — такой мощный поток звуков и картин отовсюду, что ему невмоготу и некогда не то чтобы достичь просветления, но даже хотя бы согрешить по-старинке. Поэтому великий религиозный деятель советует просто минут по сорок в день сидеть в тишине и с выпрямленной спиной, пялясь в стену. На вопрос читателя «зачем», Кодо в своем бесцеремонном стиле отвечает: «Потому что иди нахрен, вот зачем».
Иными словами, я понял, что нашел себе идеальный духовный ориентир и начал практиковать медитации по методу бывшего японского уголовника. Сидеть в позе дзадзен как самурай поначалу оказалось чертовски трудно и неприятно. Ноги болели и затекали, и думать о чем-то, кроме них, было невозможно. Но спустя неделю тело привыкло, и мне стало удобно сидеть даже в хардкорной коленной позиции «сейза». Дальше в этом рассказе должна была начаться мистика, которую вы ждете, чтобы ткнуть в экран пальцем сказать: «Твою мать, я так и знал, ты просто поехавший» и закрыть статью. Но нет, вышло интереснее. По крайней мере, в плане экспериментаторства и самопознания.
Поза «сейза» — для тех, кто хочет медитации премиум-класса
Спустя пару недель упорства стало понятны две вещи. Первая — Кодо Саваки чертовски прав, посидев полчаса в тишине ты словно отходишь от похмелья, которое вызвало в тебе омерзительное информационное обжорство. Вторая вещь — это, в общем-то, все. Для этого достаточно было просто посидеть двадцать минут в кресле и не проверять, что там твитнула твоя любимая порнозвезда. Хотелось трансцендентного опыта, потому что материала на статью о просветлении в таком виде явно не хватало.
Тогда я решил прибавить драматизма и прибегнуть к использованию депрессантов — казалось, что сняв напряжение алхимически и сев в дзадзен я смогу достичь большего, чем просто сев в дзадзен. Единственным депрессантом, который почему-то пришел мне на ум, оказалось холодное разливное. С ним мои успехи в поиске безграничного источника творчества резко улучшились. Сев в необходимую позу и взяв с собой полтора нефильтрованного, я мог обнаружить, что провел так два часа в состоянии приподнятости духа и едва ли не парения над полом. Позже оказалось, что дешевый, но питкий бурбон Early Times подходит для этой цели не хуже.
Поскольку медитация — это не только осознанность, но и дисциплина, я принял за правило проводить ее ежедневно — от двадцати минут до часа. Однако мои успехи, кажется, оказались чрезмерны, и погружение в трансцендентность прошло слишком резко. Через неделю я заметил, что лицо приобрело землистый оттенок. Через пару недель дзадзена начались спонтанные и необъяснимые головные боли по утрам. Примерно на тридцатый день медитаций я понял, что с меня хватит. Вместо осознанности я нашел лишь помутнение восприятия, вместо дзена я приобрел пару лишних килограммов веса. Моя конкистадорская экспедиция к неиссякаемому источнику творчества обернулась провалом.
Приходит осознание того, что мой случай — скорее типичен, просто говорить об этом не принято. Сугубо негативный опыт медитаций заставил иначе взглянуть на всю эту буффонаду с мистическим опытом. Я бы настоятельно не рекомендовал практиковать медитации всем несовершеннолетним, людям с неустойчивой психикой и, особенно, беременным женщинам и людям с язвой желудка. Субъективно говоря, я бы и вовсе запретил заниматься чем-то подобным и проводил в школах и вузах разъяснительные беседы о вреде медитаций и прочего, пришедшего к нам от монахов-якудза.
