Скандалы, связанные с распутством голливудских звезд, до сих пор не утихают. Среди обвиняемых уже оказались Луи Си Кей и Мэрайя Кэри, а прокуратура Лос-Анджелеса создала целое подразделение для расследования сексуальных домогательств — этакий отдел нравов. Однако и Харви Вайнштейну, и Кевину Спейси далеко до самого разнузданного и сластолюбивого развратника Франции — маркиза Донасьена де Сада. За свою жизнь писателю не раз приходилось отвечать на обвинения, которые, так же как и сегодня, приносили в полицию испуганные беспутством женщины. Мы рассказываем о трех самых выдающихся обвинениях, выдвинутых жертвами порочного любовника.
С радостями светской жизни маркиз познакомился в 23 года, будучи отставным кавалерийским капитаном. К тому моменту молодой человек, уже поучаствовавший в Семилетней войне, испробовал превратности солдатской доли. Несмотря на женоподобную внешность, он отличился в армии бойким и смелым характером. И хотя никто не сомневался в его храбрости, многие недолюбливали молодого капитана за его слишком стремительную карьеру (которой поспособствовал богатый отец) и неуемную страсть к приключениям.
Под конец службы маркиз заскучал. Он больше не чувствовал страсти в жарком пламени битв и искал новых ощущений. Тогда он и открыл для себя новую страсть — женщин, которым он прислуживал больше, чем королю.
Судя по автобиографическому роману де Сада «Алина и Валькур», юноша относился к любовным утехам столь же легко, сколь палач к казненным. Не моргнув глазом, он переходил от одной любовницы к другой, повторяя ей те же любовные клятвы, что с искренним придыханием нашептывал предыдущей. Узнав об измене, оскорбленные девушки посылали ему ворох писем, в которых то обещали покончить с собой, то покрывали его самыми гнусными словами. Он же беспокоился только о том, как бы его дворянское имя не оказалось запятнано смертью какой-нибудь красотки.
Череду постельных подвигов прервал отец маркиза, желавший устроить сыну выгодный брак. Идеальной кандидаткой казалась Рене-Пелажи Кордье де Лонэ де Монтрей, чья семья обещала в придачу 200 тысяч ливров.
Маркиз отзывался о ней благосклонно:
«Она хорошо сложена, грудь очень красива, руки и плечи белые. Ничего шокирующего, но прекрасный характер», однако сам поглядывал в сторону ее младшей сестры Анн-Проспер, которая разжигала в его груди нешуточное пламя. Родители, впрочем, решили иначе и покладистая Рене стала женой де Сада.
Обвинения Жанны Тестар
Через пять месяцев после свадьбы Рене-Пелажи с ужасом узнает, что ее мужа по приказу короля заточили в Венсенском замке. За что? На этот вопрос ей ответил полицейский рапорт, написанный со слов пострадавшей девушки, которую звали Жанна Тестар. Она утверждала, что 29 октября 1763 года пришла по приглашению неизвестного господина в дом, стоявший на улице Муффетар.
В холле ее встретил обходительный слуга и сопроводил на второй этаж, где и ждал хозяин дома. Тот отпустил дворецкого и запер комнату на ключ. Этот жест показался девушке подозрительным, и она еще больше встревожилась, услышав вопрос мужчины: «Дорогая, вы верите в Бога и Иисуса Христа?». Жанна ответила, что она примерная христианка и, конечно же, верит в Бога. Тогда мужчина пришел в ярость наговорил ей ужасные слова, которые она побоялась бы повторять в приличном обществе. Он всячески оскорблял религию и повторял, что никаких доказательств существования Бога нет.
Немного успокоившись, хозяин рассказал ей глумливую историю, от которой у него улучшилось настроение. Он похвастался, как однажды взял две облатки (церемониальные хлебные лепешки в церкви) и положил их в половые органы женщины. Перед тем как съесть их он произнес: «Бог, если ты существуешь, накажи меня», но, по его словам, ничего не произошло. Мужчина повеселел и предложил гостье пройти в смежную комнату. Девушка предупредила, что беременна, а потому не хотела бы увидеть нечто шокирующее. Мужчина успокоил ее и увел за собой.
Устройство соседней комнаты немало удивило гостью. На стенах висели четыре розги и пять молотков разной формы и размера. Помимо этого, убранство украшали два распятья из слоновой кости и многочисленные гравюры, изображавшие неприличные сцены с голыми людьми. Хозяин вручил ей железную плетку и приказал отхлестать его, пообещав, что после этого сам ее отхлещет. Девушка отказалась. Тогда он снял со стены распятия и, кинув одно на пол, стал выкрикивать проклятья. Одной рукой он держал крест, а второй достал член и мастурбировал. Указав девушке на лежавшие неподалеку пистолеты, он приказал топтать распятие, повторяя оскорбления. Ей не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться.
Он предложил ей анальный секс, но Жанна с вызовом отказалась. Мужчина удовлетворил себя и подсунул ей бумагу на подпись, которая предписывала не разглашать произошедшего в доме. Несмотря на обязательства, девушка явилась на следующее утро в полицию, чтобы рассказать обо всем служителям правопорядка. Те выяснили, что Жанна не была беременна и работала проституткой в борделе мадам Рамо, которая снабжала богатых клиентов смазливыми дамочками. Тем не менее, мужчину, которым оказался маркиз де Сад, заключили в замок по приказу короля, узнавшего о гнусных поступках дворянина.
Венсенский замок
Тут стоит оговориться, что нравы XVIII века были довольно противоречивыми. В высшем обществе Франции того периода супружеская измена считалась низким распутством, не подобающим светскому человеку. С другой стороны, каждый статусный мужчина имел на стороне куртизанку, а то и несколько. В противном случае, в неформальной беседе его бы просто засмеяли. При этом за «противоречащий природе секс» (то есть анальный) наказывали смертной казнью, приравнивая его к зоофилии. Поэтому может показаться, что маркиз сильно рисковал, предлагая незнакомке такие непристойные наслаждения (если вообще предлагал).
Однако Донасьен не был столь глуп, он прекрасно знал, что подобными развлечениями не гнушается сам король Людовик XV в своем «Оленьем парке», так чем же он, маркиз, хуже? Тем не менее, именно король посадил маркиза под замок.
Людовик XV
Скандальная выходка шокировала семейство де Монтрей и более всего супругу де Сада, но им ничего не оставалось, как простить блудливого мужа. Несколько месяцев тот провел в заключении, умоляя стражу, Господа и свою тещу выпустить его на волю, и, в конце концов, получил желаемое. Возможно, тогда он действительно верил в свою искренность и от всей души раскаивался, но уже через два года устраивал балы в замке Лакост, обхаживая молоденькую мадемуазель Бонвуазен. На свою беду, маркиз не знал, что после освобождения над ним навис мрачный ангел или скорее демон в полицейской форме по имени Луи Марэ, следивший и докладывавший начальству о каждом его шаге.
развалины замка Лакост
16 октября 1767 года инспектор написал: «Вскоре мы снова услышим об ужасных поступках господина де Сада, который всячески старался уговорить девицу Ривьер из «Гранд-Опера» стать его любовницей, предложив ей за это двадцать пять луидоров в месяц. Она ответила отказом».
Обвинения Розы Келлер
Вместо Ривьер маркиз нашел себе другую любовницу, злополучную Розу Келлер, стоившую ему свободы. 4 апреля 1768 года она обратилась в полицию Аркейе (пригорода Парижа), где стоял la petit maison, как именовал свой маленький особняк де Сад. Девушка рассказала, что прошлым вечером она собирала милостыню на площади де Виктуар. Дело в том, что ее муж, пекарь, скончался, оставив скорбящую жену без гроша в кармане. Ей ничего не оставалось, как идти побираться.
И вот она увидела пред собой статного мужчину в сером сюртуке. Он наклонился к ней и предложил уединиться в своем маленьком домике. Роза, конечно же, отказалась и, сохранив остатки гордости, заявила, что он не за ту ее принимает. Тогда незнакомец сменил тон и предложил ей поработать у него горничной. «Что ж, в этом нет ничего дурного», — вероятно подумала она и села в подъехавший фиакр.
По словам женщины, в особняке маркиз изменился. Он провел ее по всем комнатам загородного дома, закончив экскурсию на чердаке. Там мужчина запер дверь и, приставив пистолет к ее груди, приказал раздеться, угрожая, в противном случае, убить и закопать в саду. Когда женщина послушно выполнила приказ, де Сад связал ее и начал хлестать плетью. Удовлетворившись, он смазал открывшиеся раны бальзамом, освободил ее от пут и, завернув в простыни, уложил на мягкую постель. Воспользовавшись уходом мучителя, Роза связала простыни и спустилась по ним из окна. Так она и оказалась в полицейском участке.
Сложно сказать, что из рассказа Розы Келлер было правдой, так как в последующем ее поддерживали свидетели, которые просто не могли быть в тот момент на месте преступления. Например, давний враг маркиза Ретиф де ла Бретон. И все же подпорченная репутация сыграла с Донасьеном злую шутку. Полгода он провел за решеткой, проклиная «чертову шлюху». «Только в Париже и Лондоне эти презренные твари находят поддержку, — писал он потом, — В Риме, Венеции, Неаполе, Варшаве и в Петербурге их спрашивают, когда они обращаются в суд, заплатили ли им? Если нет, то требуют, чтобы им было уплачено: это справедливо. Жалобы на дурное с ними обращение не принимаются, а если вздумают докучать суду со всякими сальностями, их заключают в тюрьму. Перемените ремесло, говорят им, а если оно вам нравится, терпите шипы».
Обвинения Мариетты Борелли или «Марсельское дело»
Так маркиз и продолжал считать, поэтому не стоит удивляться, что 27 июня 1772 года он вновь влип в неприятную историю, которая меж тем имела непредсказуемые и головокружительные последствия. В тот день Донасьен вместе со своим лакеем Арманом Латуром посетил милую девушку по имени Мариетта Борелли. Она и три ее подруги, которые ждали господ в комнате, были проститутками. Весь перечень услуг, оказываемых девушками, был оговорен заранее, но развлечение пошло не по плану. Маркиз с горячей настойчивостью добивался от них анального секса, однако куртизанки, несмотря на договоренность, продолжали отказываться.
Тогда-то он и предложил им «Шпанскую мушку». Так называли конфеты, которые содержали яд одноименных жуков. Сам по себе яд (кантаридин) нарушал работу печени, но его смешивали с эссенцией аниса и сахара, отчего конфеты приобретали сладковатый привкус.
Они раздражали генитальные слизистые оболочки, из-за чего считались афродизиаком. Попробовать их согласились только две девушки, одна из которых почти сразу же выплюнула угощение на пол.
На этом маркиз не успокоился и достал рулон пергамента с воткнутыми в него булавками, загнутыми на конце. Он вручил его одной из девиц и приказал отхлестать его. Девушка ударила три раза и, бросив странный инструмент, отказалась продолжать. Дальнейшее действие было не столь примечательным: каждая из лореток выполнила долг и получила за это шесть ливров.
Утром следующего дня в полицию обратилась девушка, полакомившаяся «шпанской мушкой». Она жаловалась на тошноту, головокружения и боли в животе. По ее словам, господин, давший ей эти конфеты, хотел отравить ее. Вряд ли пылкий маркиз в чаду разгоревшейся страсти хотел кого-то убить, но полицию и инспектора Луи Марэ это не волновало. Они прикрепили к делу показания других проституток, и машина правосудия вновь завертелась.
На помощь, как ни странно, пришла Рене-Пелажи, многострадальная жена де Сада. Она отвалила профурсеткам увесистые мешочки луидоров, и те отказались от своих показаний, но инспектору до этого дела не было. 3 сентября 1772 года де Сада и Латура приговорили к покаянию на паперти перед кафедральным собором, а после к казни на эшафоте. На этот раз наказание было нешуточным. Маркиз не стал дожидаться, когда за ним придут солдаты, и скрылся вместе с верным лакеем. Полицейские, так и не отыскав преступников, сожгли их чучела на площади Проповедников в Экс-ан-Провансе.
Маркиз же в этот момент скакал свободным в компании молодой и обворожительной Анн-Проспер, сестры своей жены. Та вожделенно поглядывала на него с первой встречи и спустя девять лет наконец улучила момент, чтобы воссоединиться с возлюбленным. Нет сомнений в том, что они придавались плотским утехам в течение этого короткого путешествия. Правда, через несколько недель девушка вернулась к сестре, то ли почувствовав укор совести, то ли попросту заскучав.
В декабре де Сад остановился в Савойе, где его и арестовал герцог Карл-Эммануил III. Маркиза посадили в замок Миолан, откуда открывался прекрасный вид на Альпийские горы. Как и в прошлом, темница не стала для него мучительным бременем. Еду, матрасы, свечи и дрова к нему доставлял местный трактирщик, а лейтенант крепости, господин Дюкло даже дозволял дворянину вместе с лакеем ужинать в столовой. Этой добротой маркиз и воспользовался для побега.
Замок Миолан
Однажды вечером де Сад вместе с Латуром затаились в трапезной. Перед этим они зажгли свечи в камерах, чтобы никто не догадался об их отсутствии. Улучив момент, узники прошмыгнули в квартиру лейтенанта, а там, распахнув окно, спустились на поджидавших внизу мулов. Откуда же взялись вьючные животные? Весь план был составлен заранее. Рене-Пелажи, верная жена авантюриста, уже несколько дней тайком обитала в окрестностях Миолана. Она подкупила местного жителя и указала место, где ждать беглецов. План сработал идеально.
На следующий год умер Людовик XV. Настали новые времена, Франция готовилась взорваться великой революцией. Граф де Сад давно скончался, оставив сыну мизерное состояние и огромные долги. Теща маркиза ненавидела его, за то, что он сделал с Рене-Пелажи, за то, что соблазнил и опорочил молодую Анн-Проспер. Жена Донасьена в конце концов не выдержала измен и бесконечных упреков, она раз и навсегда попрощалась с ним и ушла в монастырь в 1783 году. Впереди уже немолодого маркиза ждала Бастилия и совсем другая, полная превратностей и любви жизнь.
