Падение Константинополя — это история, которую переполняет пафос. Последний император Византии, бросающийся в битву, чтобы умереть, гигантская бронзовая пушка, стреляющая полутонными ядрами, плавучая крепость, поливающая врагов из огнеметов, предательство Европы, юная империя, пожирающая дряхлую — трудно представить себе что-то более патетичное.
Пятого апреля 1453 года турки подвели армию под Константинополь и началась осада, которая завершилась падением Византийской империи и концом ее тысячелетней истории.
Агонизирующая империя
К тому времени как турецкий султан окружил город, Византия представляла из себя жалкий огрызок прежней могущественной империи, а во владении императора оставался только сам Константинополь и небольшие владения на Пелопоннесесском полуострове. Все остальное было уже в руках турок. Да и сам великий город с когда-то миллионным населением был тенью себя прежнего — на момент осады в нем находилось всего пятьдесят тысяч жителей. Древние каменные стены, построенные тысячу лет назад, были уже обветшалыми и настолько протяженными, что гарнизон не справлялся с их обороной.
Сам гарнизон к моменту осады насчитывал всего 7000 человек: 4983 грека и две тысячи иностранцев — в основном генуэзцев и венецианцев. С флотом тоже дела обстояли прескверно: 26 кораблей, из которых «исконно» византийских только 10 — жалкие останки былых непобедимых флотов. Возглавил же оборону лично император Константин XI.
Союзники Византии клялись помочь в случае нападения сарацинов, но пришли только генуэзские наемники во главе с Джованни Лонго, который привел 700 человек, и турок-перебежчик Орхан во главе шестисот воинов. Венецианские же капитаны, больше всех обещавшие сражаться до последнего вздоха за императора, сбежали посреди ночи, уведя семь своих кораблей и забрав с собой 700 итальянцев.
Вот таким предстал перед турецкой армией некогда великий город: огромные полуразвалившиеся стены, часть которых греки срочно начали ремонтировать, и население, составлявшее едва ли двадцатую часть от прежнего.
В отличие от византийцев, турки имели возможность подготовиться обстоятельно. Учтя прежние неудачные осады, их новый султан Мехмед II, собрал по разным данным от 100 до 120 тысяч воинов. Примерно двадцать процентов из них были башибузуки — иррегулярные войска, которым платили правом грабежа. Остальные — регулярные части и янычары, то есть гвардия самого султана. Флот, которым турки блокировали Константинополь, состоял примерно из 36 крупных и 75 небольших боевых судов.
Еще раньше султан повелел построить прямо напротив Константинополя крепость Румели-хисары. Возведенная всего за пять месяцев, она начала простреливать пролив Босфор в самом узком месте, заставляя все корабли проходить военный досмотр, а тех кто не желал, — топила. Так, например, случилось с венецианским кораблем, который проигнорировал приказ турок, был потоплен, а моряков в назидание казнили. Капитан судна, Антонио Риццо, был и вовсе посажен на кол — в назидание другим упрямцам.
Колоссальная артиллерия турок
Византийцы и в этом аспекте полностью проигрывали более прогрессивным в плане технологий туркам. В самом Константинополе пушек было немного, да и на практике вдруг выяснилось, что обветшалые стены и башни не предназначены для использования артиллерии и при стрельбе та наносит повреждения своим стенам чуть ли не больше, чем вражеская.
Турки превосходили византийцев на порядок. Кроме многочисленного осадного парка, султан пригласил венгерского (а по другим данным германского) мастера Урбана, который по заказу Мехмеда отлил ему несколько гигантских бомбард, самую большую из которых назвали «Базилика». Этот бронзовый монстр достигал, по разным данным, длины от восьми до двенадцати метров, весил 32 тонны и метал полтонные ядра на расстояние до двух километров. На место использования его доставляли тридцать пар быков и двести человек, а обслуживали до семисот рабочих.
Стреляла «Базилика» примерно раз в час, и стреляла так, что стены зачастую разрушались от первого же попадания. Правда, уже на второй день на ней появились трещины, а через шесть недель она и вовсе развалилась, не выдержав эксплуатации. Да и сам мастер Урбан плохо закончил свои дни. По одной из версий он погиб, когда одна из его пушек взорвалась при выстреле, по другой — после взятия города Мехмед узнал, что хитрый мастер приходил сначала к императору и предлагал ему свои услуги, а когда не сошлись в цене, перебежал к султану. Мехмед в гневе казнил незадачливого предпринимателя.
Начало осады и плавучая крепость
Начиная с шестого апреля, турки полностью блокировали город, обстреливали стены, которые греки спешно ремонтировали. Периодически османы проводили разведку боем, а их флот пытался войти в залив Золотой Рог. Однако предусмотрительные греки перегородили его гигантской цепью, тянувшейся из башни на одном берегу к башне на другом через специальные плоты, охраняемые оставшимися кораблями.
Неожиданно для обеих сторон, 20 апреля прибыли три генуэзских и один византийский корабль, везущие оружие, подкрепление и продовольствие осажденному городу. Султан был в ярости и приказал во что бы то ни стало уничтожить их. Сам он при этом настолько нервничал, что заезжал на лошади в море, чтобы лучше видеть, как проходит битва.
И сражение на воде проходило совсем не по плану турок. Корабли генуэзцев были выше и могли безответно осыпать противника градом стрел и дротиков, а византийский корабль еще и жег врага греческим огнем. К тому же ветер мешал туркам быстро подойти вплотную. Когда он все же переменился, и они бросились на абордаж, оказалось, что борта турецких галер настолько ниже, что забираться приходилось словно на крепостную стену. Генуэзским морякам не составляло особого труда отбиваться, рубя головы и руки врагов огромными топорами.
В конце концов европейцы связали все свои четыре корабля вместе и, создав таким образом плавучую крепость, оборонялись от наседающих турок до появления попутного ветра. С его помощью они добрались до цепи, где их уже ждал союзный византийский флот, который прикрыл их вход в Золотой Рог.
После такого провала турецкий адмирал Балтоглу был лишен всех своих привилегий и званий и бит палками по пяткам, словно какой-нибудь раб.
Ответный ход султана и захват Золотого Рога
Небольшая морская победа принесла облегчение жителям города, но радоваться им пришлось недолго. Буквально через несколько дней, 22 апреля, турки по суше перетащили в залив Золотой Рог 70 судов. Сделали они это с помощью примитивных тележек на колесиках.
Маневр позволил окончательно блокировать город. После этого осталось только подготовиться к штурму. Османы построили в заливе большие плоты, на которые ставили пушки для постоянного обстрела стен. Также через некоторое время они навели понтонный мост из связанных попарно винных бочек. По этому мосту турки перебросили свои войска, и теперь штурма можно было ждать и с этой стороны. Вынужденные прикрывать еще и этот участок, немногочисленные войска защитников еще больше растянулись.
Как будто новой угрозы было мало, в стане защитников города началась вражда. Венецианцы предложили напасть на турок, прорвавшихся в Золотой Рог, всеми силами, но при этом послав к черту генуэзцев. Генуэзцы прознали об этом и затаили обиду.
Бессмысленный и глупый конфликт продолжался шесть дней. К тому моменту, когда все успокоились и выдвинулись давать отпор, слухи об атаке уже давно дошли до турок и нападавших встретили подкрепления и огонь артиллерии с берега. Атака захлебнулась, а пленных турки казнили на виду у всего города, на что византийцы вытащили на стены всех пленных турецких солдат и тоже обезглавили.
Поход последней надежды и минная война
Третьего мая отчаявшиеся византийцы отправляют небольшой кораблик под турецкими флагами прямо сквозь вражеский флот на разведку. Это была отчаянная попытка найти венецианский флот, который республика клялась отправить на помощь осажденным.
Через некоторое время моряки вернулись с плохими вестями — они никого не нашли. При этом между ними произошла ссора, так как часть предлагала уплыть в Венецию, но большинство предпочло сдержать слово и вернуться на верную смерть.
Тем временем турки начали использовать другие осадные тактики. Например, 18 мая они создали огромную башню, обтянули ее верблюжьими и буйволиными шкурами и попытались под ее прикрытием засыпать ров. Но ночью один из греков умудрился заложить под башню бочонок с порохом и она разлетелась в щепки.
Параллельно с этим турки рыли подкопы под стены, одновременно отвлекая греков атаками на цепь в заливе Золотой Рог и постоянной игрой на огромном количестве музыкальных инструментов. Это не особо помогало и византийцы все же обнаруживали подкопы. Некоторые из них они затопили, некоторые взорвали, погубив множество турецких и сербских саперов.
Последний бой Императора
Тем не менее, все шло к своей неминуемой кровавой развязке. Силы защитников были на исходе, моральный дух постепенно падал, а после плохих знамений состояние осажденных и вовсе было близко к панике.
Мехмед II
И вот наступила ночь на 29 мая. По приказу султана на приступ бросились башибузуки и венгерские, немецкие и итальянские наемники. Через два часа, когда они измотали греков, в бой вступили регулярные войска турок, до рассвета штурмуя измученных защитников. Те бросили все силы на стены и отбивали атаки, используя как немногочисленное огнестрельное оружие, так и греческий огонь.
Почти на рассвете «Базилика» одним выстрелом разрушает часть стены и туда устремляются турки, но их снова отбрасывают. И тут султан вводит в бой последний резерв — янычар. Две колонны лучших воинов Османской империи в пешем строю молча идут в атаку. Сам Мехмед II возглавляет их, провожая до рва.
Начинается самая кровавая часть штурма, и в это время тяжело ранят Джованни Лонго, который наравне с императором возглавлял оборону. Генуэзцы выносят командира из боя, и это становится сигналом для отступления всех наемников, ибо они понимают, что бой проигран.
Турки усиливают натиск и тут над важной для обороны башней взвивается стяг султана. Оказалось, что за два часа до этого какой-то шальной отряд башибузуков обнаружил тайную дверцу в башне, через которую генуэзцы делали вылазки. И то ли ее забыли запереть, то ли враги смогли ее выломать, но в итоге они легко заняли башню и подняли на ней турецкий флаг. Император, увидев это, сорвал с себя все регалии и бросился в самую жестокую часть боя, где и погиб. Опознали его много позже, по вышитым на сапогах орлам, отрубили голову и вывесили на всеобщее обозрение.
Падение Константинополя
Ворвавшиеся через стены турки открыли ворота, и завоеватели хлынули в древний город, неся огонь, разрушение и смерть. Два дня город подвергался разграблениям, а на третий султан Мехмед II, отныне именуемый «Завоевателем», железной рукой прекратил грабежи, ознаменовав этим новый этап жизни Константинополя.
Отныне этот тысячелетний город будут звать Стамбул, столица Османской империи. Перевернулась еще одна страница истории, и летописцы тех лет с горечью (или наоборот, радостью) записали: 29 мая 1453 года пал Константинополь, Византия навсегда исчезла с лица Земли.