Кровь, любовь и слезы: рецензия на фильм «Ворон»

В российский прокат вышел мистический экшен о том, как печальный Билл Скарсгард яростно рубит мафиозных отморозков во имя возмездия. Дмитрий Соколов рассказывает о том, какой получилась новая экранизация культовой серии комиксов о бессмертной любви и беспощадной мести.  

Эрик и Шелли знакомятся в рехабе, а затем сбегают оттуда, чтобы любить друг друга и заниматься музыкой. Но их счастье длится недолго: по следу Шелли идет криминальный авторитет Винсент Роуг, люди которого однажды настигают и жестоко убивают влюбленных. Очутившись на том свете, Эрик узнает, что Шелли за прошлые грехи уготовано место в преисподней. Единственный шанс ее спасти — отправить в ад Роуга, который давно работает на силы тьмы и погубил множество невинных душ. Восстав из мертвых, Эрик надевает стильный кожаный плащ, берет в руки острую катану и встает на путь великого возмездия. 

Прежде чем подробно говорить о новом «Вороне», важно пояснить, что режиссер Руперт Сандерс («Призрак в доспехах», «Белоснежка и охотник») замышлял свой проект не как ремейк фильма 1994 года с Брэндоном Ли, но как самостоятельную адаптацию одноименной серии комиксов, выходившей в конце 1980-х. Джеймс О’Барр, автор оригинального «Ворона», разработал сюжет с Эриком и Шелли под влиянием личной трагедии: когда ему было 18, его невесту сбил пьяный водитель, и О’Барр погрузился в долгую депрессию. Его «Ворон» — это поэтичный и мрачный, а еще глубоко личный рассказ о человеке, поглощенном гневом и жаждой мести, который готов стать чудовищем, чтобы убить других чудовищ. 

Так что работу Сандерса правомерно сравнивать прежде всего не с фильмом Алекса Пройаса (хотя кое-какие параллели неизбежны, но о них позже), а с комиксами О’Барра. Но две ключевых проблемы нового «Ворона» даже не в том, что его многие будут сравнивать со старым, а в том, что Сандерсу ощутимо не хватает чувства стиля и проработки тех сюжетных деталей, которые серьезно отличают фильм от первоисточника. Ирония в том, что будь у режиссера побольше вкуса к разрушительной резне и смелости в решении первой проблемы, вторая разом потеряла бы свое значение. 

В результате «Ворон» превратился в красивый и кровавый, но не очень стильный и заметно хромающий по исполнению экшен, где мощные боевые сцены полны откровенно нелепых нюансов, а харизматичный Скарсгард почти в одиночку тянет клишированную любовную историю. Потоков хейта Сандерс не заслуживает: фильм выполнен с явным старанием и уважением к исходному материалу, однако новому «Ворону» зачастую не хватает выверенной трагической эстетики жестокого отчаяния, которой пропитана каждая страница комикса. Это смачный мистический боевик с ощутимой атмосферой и неплохой динамикой, но потенциал его использован далеко не полностью. 

Для начала, в фильме множество мелких сценарных недочетов, которые постоянно отвлекают на себя внимание. Львиная доля сюжета уделена бэкграунду Шелли (FKA Twigs нормально справилась с ролью, хотя, честно говоря, особо серьезных актерских задач тут перед нею не стоит), в то время как про Эрика мы не знаем примерно ничего. Как парочке влюбленных удается с первого раза свалить из явно недешевого рехаба, где должна быть хотя бы пара человек охраны снаружи? Когда Эрик приходит к матери Шелли, почему она (только что жестко попросив его уйти) позволяет ему рыться в вещах погибшей дочери? Почему Эрик эпично идет по городу прямиком к опере, дерзко махая катаной у всех на виду, и ни один коп не собирается его задержать? 

Впрочем, это все ерунда по сравнению с тем, что мы видим в заключительных сценах разборки с мистером Роугом и его гвардией. Во время ожесточенного махача катаной в опере (битком набитой VIP-гостями) охрана регулярно палит в Эрика из пистолетов. Но никто из гостей не ни разу слышит ни звука, паники ноль, и все путем, хотя выстрелы звучат прямо у дверей, причем не раз. (Вопрос о том, почему охранники дорогущей оперы не знают о глушителях, перенаправим сценаристам). Прибыв в поместье главного злодея (где так и просится масштабное сражение с полчищами охранников), Эрик просто проходит в дверь, хотя Роуг, очевидно, человек серьезный, и весь фильм ходит с телохранителями. Наконец, финальная разборка Роуга и Эрика оформлена до обидного банально: вместо беспощадной схватки двух монстров (а у обоих, по сюжету, есть сверхъестественные способности) — эпизод в стиле «я толкнул, а ты упал, и это твой провал». 

В общем, систематическая небрежность сценаристов Зака Бэйлина и Уильяма Шнайдера очень быстро начинает раздражать. И все шероховатости, увы, особенно заметны на контрасте с адекватно прописанной центральной сюжетной линией, посвященной роману Эрика и Шелли, которая пусть и в чем-то схематична, в целом работает вполне пристойно. Понятно, что все прочие персонажи в фильме не более чем фон для страстной связи двух одиноких сердец, но это как раз более-менее соответствует духу первоисточника. Хуже то, что любовная история Эрика и Шелли серьезно переделана по сравнению с комиксами, где она подавалась фрагментами через флэшбеки, а здесь дана линейно, и занимает немалую часть хронометража. 

Сценарные проблемы можно было компенсировать обилием экшена и общим стилем. По эстетической части больших претензий нет. Визуал сочный: во тьме медитативно мелькают всполохи неона, Скарсгард под депрессивный рок уверенно лавирует по улицам, следуя за вороном-проводником. Главная звезда вообще выглядит отлично: болезненно худой, весь покрытый татуировками и с хмурым взглядом психопата, киношный Эрик весьма похож на себя из комиксов, и видно, что Скарсгард ради фильма выкладывался максимально. Шелли, в свою очередь, вполне соответствует обновленному образу: это надломленная прошлой травмой девушка, готовая забыть о своей боли во имя главной любви в своей жизни.

Но если романтика в «Вороне» работает, то с драками и перестрелками все не столь однозначно. Экшен-сцен в двухчасовом фильме где-то три-четыре, и почти все они довольно короткие. Это обусловленное сценарием решение (поскольку Эрик отнюдь не киллер-профи, а должен еще научиться обращаться с оружием), но эффектности оно не добавляет. Зато Сандерс честно отрабатывает рейтинг «R» в каждом экшен-эпизоде. И как раз эта смачность во многом спасает фильм. 

Апофеоз амбициозного насилия — та самая бойня в опере, когда Эрик превращается в свирепого самурая, несущего возмездие во имя любви. С хрустом ломаются кости, летят с плеч головы, кровь хлещет в три ручья, но Эрик неумолимо режет, протыкает и колотит подступающих врагов. Будь все экшен-сцены в «Вороне» такими, мы получили бы шедевр. Но, увы. остальные драки, хоть и безусловно кровавые, заметно уступают оперной резне в боевой хореографии.

Тридцать лет назад Алекс Пройас (будущий автор культового нуарного сай-фая «Темный город») снял первую экранизацию «Ворона», моментально ставшую культовой классикой. И феноменальный успех ее был связан не только с хайпом вокруг трагической гибели Брэндона Ли на съемках, но и с тем, что Пройас снял один из ранних ярчайших образцов нового кинокомикса — мрачного и жестокого, с морально неоднозначным героем, учиняющем кровавую баню ради мести. «Ворон» в 1990-е опередил свое время, предвосхитив тренд на «темный реализм» кинокомиксов, заданный лишь в 2000-е фильмами Кристофера Нолана, а заодно стал эмблематичным фильмом эпохи, органично сочетающим элементы готики и гранжа, важнейших эстетических направлений того времени в массовой культуре. 

Через тридцать лет Руперт Сандерс вновь обратился к комиксам Джеймса О’Барра, надеясь модернизировать классический сюжет для нового поколения зрителей. Но если сопоставлять обе экранизации, то сложно не заметить, что при всех поправках на время и прогресс визуальных технологий версия Пройаса остается непревзойденной. Дело не только в большей верности первоисточнику, но и в масштабе таланта: слишком многие сюжетные нововведения в новом «Вороне» недоработаны, а заслонить сценарные прорехи визуальной мощью Сандерс не смог, хоть и честно пытался. 

Новый «Ворон», несомненно, заслуживает внимания всех поклонников (и особенно поклонниц) Билла Скарсгарда, и тех, кто любит мрачную романтику, щедро сдобренную сочным насилием. Это старательный, местами стильный и красивый фильм с обилием мелких, но режущих глаз недостатков, которому не светит культовый статус, и образцом для кровавых кинокомиксов он тоже вряд ли станет.