Есть такая инфантильная фантазия: вот стану царем какой-нибудь страны — и как развернусь, такого понаделаю! Обычно о таком мечтают дети, но иногда — взрослые дяди и тети, которые слишком верят в стройность своих политических убеждений. А вот простой паренек по имени Берти Шелдрейк о таком даже не мечтал (он-то хотел стать дервишем). Царский титул сам ворвался в его жизнь.
То есть представьте себя на его месте: в какой-то летний день к вам приходит делегация из экзотической страны, словно волхвы к малышу Иисусу, и говорит: «Эй, мистер, не хотите стать царем Уйгуристана?». Ну как тут отказаться?
Как Берти Шелдрейк стал Халидом Шелдрейком
В этой истории все настолько наивно и абсурдно, (и главный герой, и его подданные), что похоже на какой-то монти-пайтоновский скетч.
Итак, в Лондоне жил да был паренек по имени Берти Уильям Шелдрейк. Он родился в 1888 году в семье потомственных изготовителей маринованных огурчиков. Дед заложил фабрику в Южном Лондоне и снабжал соленьями всю столицу. В общем, Шелдрейки имели почет и уважение, хотя семейство за глаза и называли «Огуречными королями». Берти рос бунтарем, но скорее интеллектуального толка. Ему нравилось читать всевозможных вольнодумцев, вроде Чарльза Брэдлоу, первого атеиста, попавшего в британский Парламент (правда, его все равно заставили клясться на Библии).
В своих юношеских изысканиях Берти дошел до того, что решил принять ислам. Правда, он даже не особо представлял, как называются его носители. Ранние свидетельства говорят о том, что он называл их «муссельмане». Мужественно игнорируя протесты семьи, 16-летний Берти обратился в магометанство. Впрочем, от ежевоскресных походов в англиканскую церковь юного бунтаря это не избавило.
Обряд религиозного обращения провел сэр Абдулла Сухраварди. Это весьма примечательный джентльмен: он водил дружбу с Львом Толстым (можно даже почитать переписку на русском), был секретарем Всеиндийской мусульманской ассоциации и первым индусом, получившим степень доктора философии. Берти взял себе новое имя — Халид, что означает «бессмертный» на арабском.
Как Халид Шелдрейк стал «шейхом британских мусульман»
Родители, понятное дело, поначалу восприняли все как подростковую придурь. Но юный Халид взялся за прозелитизм со страшной силой. Уже в 18 он основал Исламское общество молодой Англии. Начал писать множество эссе об исламе, стал редактором журнала Minaret, помогал выпускать издания «Британия и Индия» и «Журнал мусульманских новостей». Нетрудно догадаться, что семейный бизнес по производству маринованных огурчиков его не привлекал. Но завод исправно работал, и семья не бедствовала.
В Первую мировую Халид поступил на военную службу, однако его не стали отправлять за границу, считая откровенно ненадежным из-за обращения в ислам и тщательно читали его переписку. Вернувшись из армии в 1917 году, 29-летний Халид женился на 20-летней Виктории Гилберт, которая также приняла ислам и взяла имя Газия. Сыновей они назвали Рашид и Кемаль. Рождение сыновей гордый отец праздновал в афганском посольстве.
Из наивного дурашливого паренька, который начитался книжек и даже не знал, как правильно называются последователи ислама, Шелдрейк превратился в самого видного мусульманина Англии. Он переделал часть своего дома в зал собраний, назвав его «Масджид-эль-Далвич», а в 1926 году основал мечеть Фазл в Саутфилдсе на юго-западе Лондона. Несколько лет спустя Шелдрейк помог открыть мечети в Пекхэм-Рай и Ист-Далвич на юго-востоке Лондона.
В газетах его начали называть «шейхом британских мусульман». Впрочем, это был скорее иронический эпитет (запомните это).
Халид Шелдрейк эпатирует общественность
Несмотря на свою заметную и серьезную роль, Халид обожал провокации. К примеру, он продвигал теорию о том, что Наполеон мечтал обратиться в ислам и поставить Францию под стяги с полумесяцем. Эссе вызвало бурю негодования как в Англии, так и во Франции. Еще он пустил слух о том, что на самом деле является ирландско-французским дворянином по имени граф де ла Форс.
Газетчики кормили читателей байками о том, что Берти обратился в ислам ради многоженства (хотя жена у него была одна), что он курил опиум, стал дервишем и мечтает обратить в ислам наследника британского престола. Шелдрейк не особо сопротивлялся, ему нравилось быть на виду. Слава с оттенком хулиганства его привлекала.
В 1928 году на вокзале Ватерлоо он провел панихиду на похоронах погонщика слонов из Лондонского зоопарка, который был убит в своей постели конкурирующим смотрителем слонов. Публика была в восторге от этой истории.
В 1932 году Халид провел необычный обряд обращения в ислам для миллионерши Глэдис Палмер. Причем произошло это в воздухе. Она была дочерью короля бисквитной империи Huntley & Palmer и женой Бертрама Брука, сына «белого раджи» Саравака. Для ритуала был зафрахтован самолет, и Халид провел церемонию над Ла-Маншем. Глэдис взяла имя Хайр-уль-Нисса («прекраснейшая из женщин»). В самолете ее сопровождал золотой экземпляр Корана.
Недоверия со стороны властей добавляла дружба Шелдрейка с крайне эксцентричным господином по имени Фрэнк Мохаммед Крэбтри, которого газеты откровенно обвиняли в том, что он «морально и политически нежелательный гражданин». В прессе за Крэбтри закрепилось прозвище «английский исламист-чудила».
Халид Шелдрейк становится «Огуречным королем Тартарии»
Но все эти экстравагантные поступки меркнут в сравнении с кульминацией жизни Халида. Однажды он заделался королем Уйгуристана, и это чертовски наивная и авантюрная история.
В 1933 году в результате Гражданской войны в Китае от страны отвалился Уйгуристан (нам сейчас привычнее название Синьцзян). Правительство Гоминьдана бодалось с коммунистами, и всем было не до окраин. Уйгуры впервые с XVII века обрели независимость. Впрочем, они прекрасно понимали, что радоваться рано: их с трех сторон окружали политические противники. Китай мечтал вернуть территории, СССР боялся, что мятеж заразит Центральноазиатские республики, а другой мусульманский народ хуэйцзу просто не поделил что-то с уйгурами.
Дальше начинается политический кавардак. Новая страна получила название «Восточно-Туркестанская Исламская республика», и у нее даже был свой президент. Вот только уйгуры не очень понимали смысл слова «республика» и решили, что их демократии ужасно не хватает царя. Однако страх перед СССР и Китаем заставил искать его на стороне. Решили заручиться поддержкой Британии как третьей силы…
И тут уйгурским стратегам попала в руки английская газета, из которой они выяснили, что в Лондоне живет аж целый «шейх британских мусульман». И он без земли! И все его знают! И он даже, вроде как, хочет обратить в ислам наследника британского престола! Не прошло и трех месяцев, как в дом Халида Шелдрейка постучали: к его порогу пришла столь экзотичная делегация, что посмотреть на нее вышла вся улица.
Суровые мужчины из Кашгара в расшитых халатах попили с Халидом чай, полюбовались георгинами миссис Шелдрейк и в какой-то момент огорошили хозяина просьбой: стать ханом Уйгуристана. Халид увидел в этом свою судьбу и великое предназначение. Вскоре чета Шелдрейков уже мчала в Пекин, прихватив две ванны: Газия посмотрела на карту, увидела, что придется ехать в пустыню и решила, что там, куда они отправятся, будет не в чем мыться. Какая же, все-таки, экстравагантная пара!
Халид — самый счастливый король в изгнании
Британские журналисты были в восторге от всей этой истории. Они принялись соревноваться в остроумии, придумывая Халиду всевозможные прозвища: «Английский эмир Кашгара», «Владыка крыши мира», «Король Татарии из пригорода». Но больше всего привязался титул «Огуречный король Тартарии». Сам Халид оценил остро́ту и нисколько не обижался на нее. В конце концов, все бросились раскупать его соленья!
Но вы уже наверняка готовитесь в грандиозному провалу, который неминуемо ждал Халида (иначе на карте и по сей день существовал бы независимый Уйгуристан). Кажется, краха ожидал и сам Халид. Несмотря на слезные просьбы подданных поторопиться, он сделал большой крюк, чтобы посетить мусульманские общины на Филиппинах, в Борнео, Сараваке и Сингапуре. В Пекине и Шанхае он провел серию лекций об исламе. В общем, он не особо спешил.
Путь до Кашгара (вместе с настоящим караваном!) предстоял долгий. Пока Его Величество трясся на горбе верблюда, в Уйгуристане снова произошел переворот: военачальник Шэн Шицай, поддерживаемый СССР, разгромил временное правительство. Восточный Туркестан снова стал частью Китая. Не достигнув Синьцзяна, чета Щелдрейков бежала в Британскую Индию, где на какое-то время осела в Хайдарабаде. Халид снова давал лекции и примерял на себя роль монарха в изгнании. В принципе, его все устраивало.
После путешествия Халид и Газия вернулись в Лондон — доживать лишенную приключений жизнь простых буржуа средней руки. Во время Второй мировой правительство пригласило Шелдрейка в Британский Совет в Анкаре. Он вернулся в Великобританию в 1944 году и умер в 1947 году. К тому времени публика его уже позабыла, в газетах даже не вышло некролога. Газия пережила Халида на 31 год и умерла в 1978 году. Так закончилась история «Огуречного короля Тартарии».
