Как анархисты взорвали Уолл-Стрит в 1920 году

16 сентября 1920 года на Уолл-Стрит прогремел взрыв такой силы, что даже в паре кварталов от него люди попадали со своих карет. На крыльце респектабельного банка JP Morgan валялись оторванные руки, ноги и обугленные тела. Жители всего Нью-Йорка в тот момент взглянули на небо, решив, что это был гром. 30 человек погибли прямо на месте. Еще 8 — не доехав до госпиталя. Полторы сотни людей были тяжело ранены. И это — одно из самых шумных, вопиюще-неразгаданных дел в истории Америки. 

До абсурда бессмысленный теракт

Мы до сих пор не знаем, кто это сделал (хотя есть предположения, и мы оставим их на потом). Но мы точно знаем, как именно это вышло. Ровно в 12.00 к зданию банка JP Morgan на Уолл-Стрит подъехала большая и очень тяжелая телега. С козел соскочил человек, внешность которого до сих пор остается предметом пересудов. По слухам он то оказывался усатым итальянцем, то скандинавом, то чуть ли не казаком в папахе — в зависимости от того, на кого хотели свалить вину на теракт. Мужчина стремительно, словно ртуть, скатился со своего места и влился в ближайший переулок. Всего через минуту, в 12.01, грянул взрыв. В телеге лежало 100 фунтов взрывчатки и 500 фунтов мелкого металлического мусора, в основном чугунных гирек.

Гирьки «соскребли» фасад банка начисто, однако не причинив самому зданию особого вреда. Но все, кто были рядом, погибли. Умер даже 24-летний швейцар, стоявший внутри: кусок мостовой залетел в дверь и впечатал голову несчастного в стену. Разумеется, погибла и лошадь. Единственное, что от нее осталось — копыта. Они-то и стали главной зацепкой в этом деле.

Уолл-Стрит, банк JP Morgan и фондовая биржа были настолько потрясены случившимся, что включили самую парадоксальную психологическую защиту — продолжили работать, едва убрали трупы с мостовой. Уже на следующий день все делали вид, что ничего не случилось. Но это не было проявлением цинизма или какой-то запредельной тяги к наживе. Все были по-настоящему подавлены, на грани массовой истерии. Сам глава фондовой биржи Уильям Ремик, говорят, едва не слег с инфарктом. Это оказалось настолько травмирующим событием, что часть шрапнели так и не стали вытаскивать из здания банка — изуродованные стены стали негласным мемориалом. 

Но эта-то поспешность и стала причиной, по которой террориста не нашли — полиция не успела досконально изучить место преступления. Большинство улик были ненамеренно уничтожены. К тому же, на месте все было истоптано — весь район бросился помогать жертвам взрыва. Тем проще было скрыться преступнику.

«У нас так не делают!» — причины, по которым власти не раскрыли это дело

Сейчас причины, по которым власти не смогли раскрыть это дело, кажутся жутко наивными. Но это нам, в наш повидавшее всякое век. Тогда же агенты Бюро расследований Министерства юстиции (предтеча ФБР) поначалу решили, что произошел несчастный случай. Может, кто-то просто вез в одной телеге взрывчатку и чугунные грузы — кто знает? 

Штаты уже в то время имели представление о терактах. Десятью годами ранее агитатор рабочего движения заложил бомбу у офиса газеты Los Angeles Times. 20 человек погибли, здание было сильно повреждено, но по крайней мере следователям удалось задержать террористов. Затем, в 1914 году, трое анархистов случайно взорвали бомбу, предназначенную для Джона Рокфеллера, сидя в своей квартире в Гарлеме. Тогда погибло четверо человек. А в 1919, за год до теракта на Уолл-Стрит, по стране прошла целая волна взрывов. Анархисты рассылали письма с бомбами сенаторам, следователям, генеральному прокурору США и Рокфеллеру.

Однако взрыв на Уолл-стрит был другим. Он был сделан «нечестно», «не по правилам игры». Каждый раз, когда случался взрыв, террористы тут же объявлялись, брали на себя ответственность за произошедшее, слали прокламации, чего-то требовали и угрожали. А еще их целью всегда был некто высокопоставленный, кто-то, до кого они неизменно обещали добраться в будущем — если уж тому повезло выжить. И все это сопровождалось буффонадой с листовками, стачками и так далее. Но здесь все было иначе. Никто не взял на себя ответственность. Не было никаких требований. Известные агентам Бюро организации анархистов, кажется, даже порицали случившееся.

Кто же виновен?

Когда до Бюро наконец дошло, что их основная версия о несчастном случае — полная ерунда, прошло уже слишком много времени. В устах свидетелей событие обрастало совершенно фантастическими деталями. Агентам пришлось выслушивать россказни о пролетевшем дирижабле с бомбой, большевиках, пытавшихся совершить переворот в Нью-Йорке и прочем в таком духе. Единственной зацепкой были копыта взорванной лошади с новыми подковами. Удалось найти кузнеца, который их сделал, но он, хоть убей, не мог вспомнить, кто был заказчиком. 

Еще хуже то, что вину за взрыв начали брать на себя городские сумасшедшие. Например, одним из подозреваемых был теннисист, который рассылал своим друзьям открытки, где просил не показываться на Уолл-Стрит. Оказалось, что он был психически болен и постоянно делал такие открытки про все районы города. «Не показывайтесь на Статен-Айленде, это опасно!», «Не суйтесь в Бауэри, вас там убьют!», «Бегите из Мидтауна, там смерть!». В кой-то веки псих оказался прав.

Дело было закрыто спустя 3 года после начала, затем возобновлено в 1944, но тоже безрезультатно. Так что оно до сих пор считается официально нераскрытым. 

Однако есть три относительно правдоподобных версии:

Первая версия — взрыв был терактом, но организовали его не итальянские анархисты, уже привычные для Бюро расследований. Возможно, это были выходцы из России, где как раз шла Гражданская война. Если это коммунисты, то это объясняло, почему был выбран именно банк JP Morgan — он был сердцем Уолл-Стрит и на тот момент считался самым влиятельным банком мира (впрочем, тут можно поспорить). Цель? Ударить в самое сердце капитализма; совершить разведку боем, если угодно. Это явно притянутая за уши теория, но она хотя бы объясняла, почему не последовало типичной итальянской шумной свистопляски. Пришлые террористы просто не знали сложившегося у местных подрывников и полиции политеса и правил игры. Не владели фреймом, как сказали бы социологи.

Следующая версия — еще более захватывающая. Даже слишком. По странному стечению обстоятельств в тот же день, 16 сентября 1920, в окрестности Уолл-Стрит привезли просто феноменально огромную партию золотых слитков. Их стоимость составляла что-то около миллиарда долларов по нынешнему курсу. Можете представить, какой ажиотаж царил в тот день как в преступном мире, так и в полиции. Взрыв у банка JP Morgan мог быть отвлекающим маневром и частью неудавшегося плана по похищению золота. Звучит довольно убедительно.

Но самая известная и на данный момент «общепринятая» версия — все же участие итало-американских анархистов, так называемых «галленистов».

Луиджи Галлеани был одиозной личностью, бурным (скорее даже буйным) бунтовщиком, харизматичным оратором и фанатом «прямого действия». Под ним он понимал взрывы и террор, открыто называя себя подрывником. Именно его последователи отправляли бомбы сенаторам и генпрокурору США, взорвали здание Los Angeles Times. И за это американское правительство… выслало его из страны. Это случилось как раз за год до взрыва на Уолл-Стрит, и этот теракт мог быть местью за бедного Галлеани, с которым так жестоко обошлось правительство.

Дополнительным поводом для взрыва могла быть месть за двух анархистов — Никола Сакко и Бартоломео Ванцетти. Незадолго до этого их арестовали за череду ограблений с убийствами. Правда, сами революционеры считали их актами экспроприации и потому видели себя мучениками рабочего движения. В 1927 году оба были казнены на электрическом стуле. Но в 1920-м кто-то из окружения мог устроить террор, надеясь запугать власти и заставить их освободить Сакко и Ванцетти. И такой человек нашелся. Сейчас принято считать, что им был Марио Буда — друг и боевой товарищ этих двоих, который сбежал из США в Италию сразу после теракта. 

После возвращения в Италию Марио Буда практически не скрывал того, что был как минимум автором бомбы, которая рванула на Уолл-Стрит. Он считался опасным подрывником и в самой Италии, так что после возвращения успел сначала пройти по делу об убийстве сержанта, а потом отсидеть пять лет за революционную деятельность. Зарабатывал на жизнь он ремеслом сапожника. Правда, жил безбедно, мотался во Францию и Швейцарию. Ходили слухи о том, что вернувшись в Италию он стал агентом Муссолини и активно стучал на товарищей из анархистских кругов. Правда ли это — мы не узнаем, как и того, действительно ли он взорвал 100 фунтов взрывчатки у крыльца банка JP Morgan.

И последняя вещь, которая вносит сумятицу в это дело. Почему после взрыва анархисты или кто бы то ни был не объявились? Почему Марио Буда не стал требовать освобождения товарищей, запугивая власти еще большими разрушениями? Выглядит все так, словно террорист здорово просчитался. Он устроил взрыв у выхода из банка ровно в обед, очевидно, надеясь, что в 12 оттуда повалят брокеры, толстосумы и прочие «капиталисты». Но все погибшие оказались помощниками и посыльными, самой мелкой и бесправной частью этой системы, да еще и по большей части подростками или совсем юнцами. По нашим временам это звучит дико, но, увидев, что они натворили, террористы могли просто устыдиться и испугаться своих действий. То были совсем другие времена.