Так как весну, видимо, задержали на паспортном контроле и сейчас с пристрастием допрашивают, давайте полистаем яркие солнечные фотографии. Вот это я пьяный в баре. А это наш отель. А это крепость на острове.
Серьезно: есть на нашей планете места, где не хочется ходить, говорить, или даже просто думать о повседневных делах. Только сидеть на камне, подперев щеку кулаком, смотреть вдаль и чувствовать, как сквозь тебя течет время.
Греческий остров Калидон (его чаще называют Спиналонга) из таких. Ну казалось бы: крошечная скалистая пробка в заливе на восточной оконечности Крита. Нет животных, из растительности корявые деревья и колючие кусты со съедобными, но неприятными на вкус плодами. В остальном — раскаленные на солнце камни, выщербленные скалы и постоянный, равнодушный, вечный шум прибоя внизу. Но какая история! Начинается она с землетрясения.
Однажды жители древнего города Олус, 330—280 до н.э., почувствовали смутную тревогу. Самые мнительные проверили, на месте ли их личные сбережения, крепко ли привязаны друг к другу козы, и в порядке ли храм богини Бритомартиды. Все вроде бы было в норме, и успокоенные олусяне шли по своим делам. И хотя козы действительно были привязаны на славу, локальный тектонический сдвиг и последовавшее за ним землетрясение отправили их вместе с городом на морское дно. В общем, все умерли.
Так появился полуостров Спиналонга и крошечный остров-крепость Калидон. Он откололся вместе с именем, сегодня его тоже называют Спиналонгой. Итальянский историк и географ, генерал ордена миноритов Винченцо Мария Коронелли уверяет, что остров не всегда был отделен от материка. Это сделали венецианцы (а Крит кому только ни принадлежал) в 1526-ом году, чтобы защититься от пиратов. Они же выстроили там форт. Кстати, оценить искусство обустройства противопиратских заграждений можно, взглянув на Калидон с моря. Ну, скала и скала. Торчит из воды. Унылая. Так, наверное, думали и разбойники, направлявшие свои деревянные корыта в бухту Мирабелло. Представьте, подходят они ближе к берегу, достают мечи и копья и оп-па: натыкаются на мрачные и совершенно по тем временам неприступные стены с неприятными бойницами, из которых уже летит что-то острое.
Свою мощь Калидон доказал в 1669-ом. Подкрутив усы и поплотнее замотав тюрбаны, Османская империя захватила весь Крит, и турки принялись насаждать ислам и строить на острове мечети. Но крошечный остров не поддавался. Гордым прыщом он возвышался над волнами Средиземного моря, 36 лет не сдаваясь врагу. Бежавшие с Крита христиане находили здесь убежище, хотя, подозреваю, оно не было особенно комфортным. В 1715-ом Калидон все-таки сменил флаг, а история сделала красивый финт: теперь остров не могли заполучить греки, получившие к тому времени независимость. Так как добровольно уезжать турки, похоже, не собирались, в 1903-ем на острове решили обустроить лепрозорий, собрав там прокаженных из ближайших деревень. Потомки османских покорителей подумали и собрали чемоданы.
Остров надолго стал в высшей степени безрадостным местом. Вот в эти ворота входили люди, получавшие привезенные с Крита продукты. Здесь же с острова забирали здоровых детей, если такие рождались.
С берега открывается потрясающий вид на окрестные деревни и море, но для обитателей лепрозория, видимо, он был невыносим. Так близко видеть чужую жизнь, огни домов, слышать песни и понимать, что ты никогда туда не попадешь. Внизу как и прежде шелестел прибой, сверху за ним наблюдали пустые бойницы, годы вяло перекатывались через скалы, чтобы исчезнуть где-то за горизонтом. В 1955-ом лепрозорий закрыли, остров стал туристическим местом. Жители местных деревень Плака и Элунда уверяют, что ветер до сих пор приносит с Калидона звуки битв, женский плач и колокольный звон. Я, признаться, ничего такого не слышал, но сказки просто обязаны окружать подобные места.
