Редакция Disgusting Men продолжает копаться в куче новых музыкальных релизов и делится своими мыслями по поводу самых интересных из них. На этот раз – новые диски Every Time I Die, Jack White, Lana Del Rey, Down и Boris.
Down — IV, Pt. 2
Лишившись в прошлом году гитариста Кирка Уиндстейна, супергруппа Down для многих утратила в весе — а эти металлисты всегда выступали в супертяжелой категории. Вторая часть условного альбома IV, разделенного на две EP (каждая из которых, впрочем, по хронометражу тянет на полноценные LP), вышла с опозданием и как-то незаметно. Pt. 2 очень мало чем отличается от Pt.1, которая, в свою очередь, мало чем отличается от предыдущих трех дисков: это все еще очень душный, болотистый южный сладж с мужицких вокалом Фила Ансельмо и пыхтящими от натуги гитарами (и музыкантами) — в общем, музыкальный аналог видеоигровой серии Gears of War. Как «Гири» сошли на нет после Judgment, так и Down уже не веселят, как раньше.
Во всей дилогии IV чувствуется общая усталость и мутность, назло усугубленная странным продакшеном. Крутые «качевые» треки тут все еще есть, We Knew Him Well так вообще метит в золотой пантеон хитов группы, но после прослушивания IV, Pt.2 почему-то чувствуешь себя очень старым и больным. [5]
Lana Del Rey — Ultraviolence
«Я грустная-грустная девочка» — мурлычет себе под нос американская двадцативосьмилетняя певица Лана Дель Рей, а критики и публика гадают, всерьез она это или придумала. Понять, где заканчивается Элизабет Грант (настоящее имя певицы), а где начинается золотоволосая Лана, было сложно еще после ее дебютного диска Born to Die, а теперь и вовсе невозможно. Слишком многое в ее образе и лирике строится на классических американских клише, старомодных, но все еще окутанных загадочным романтическим флером. Бойфренд-серфер, джинсовая куртка, джазовые пластинки, поэзия битников, все эти фразочки и метафорические образы. Но Лана подает этот образ так искренне, что не поверить в это практически невозможно. Это очень вкрадчивая, нежная и красивая в своей элегической грусти музыка, где-то даже печальная и с надрывом — оттого и притягательная.
Еще один интересный нюанс: в отличие от модных сегодня американских поп-певиц вроде MIA, Lady Gaga или Beyonce, которые культивируют образ сильной, самостоятельной женщины, лирический герой Ланы насквозь трагичен, зависим от мужчины и беззащитен. «Он ударил меня, и это было похоже на поцелуй», — нежно поется в заглавном хите Ultraviolence. В каком-то смысле Дель Рей идет дальше упомянутых поп-див. Отделить настоящую печаль от сатиры на нее не всегда легко, но можно: треки вроде Sad Girl и Fucked My Way Up to the Top откровенно издевательские, хотя подача оставляет слушателя совершенно безоружным. Наперекор сложившимся клише жанра, Лана много матерится и успевает упомянуть четыре вида наркотиков за первые четыре трека — что, по сути, тоже клише, только с другого конца. Получается эдакий пост-модернистский акт, который запутывает и обескураживает, но в итоге все равно захватывает — не в последнюю очередь благодаря голосу, от которого у любого половозрелого мужчины случается неожиданная эрекция. Но даже если отбросить все эти измышления и оставить голые песни, все равно выходит хорошо и красиво.
Ultraviolence, будучи от начала и до конца коллажем из сцен американской жизни, звучит намного актуальнее и, скажем так, нужнее современной поп-сцене, чем большинство аналогов жанра. [7]
Every Time I Die – From Parts Unknown
Перечисляя 14 интересных фактов о новом альбоме, вокалист американского метал-квинтета Every Time I Die Кит Бакли поделился одним страшным секретом: когда пришла его очередь записываться в студии, он задорно спел полтора трека, после чего полностью потерял голос. Описывая следующие четыре дня в постели как «низшую точку в своей жизни», Бакли был убежден, что больше никогда не сможет петь. На пятый день он все же пришел в студию и неожиданным образом спел базовые треки для всех песен альбома — 12 композиций за одну ночь. Это символическое перерождение и новый прилив энергии описывает From The Parts Unknown как нельзя лучше — группа звучит и играет так, словно завтра музыкальная индустрия исчезнет, и нужно успеть все сказать. А та вокальная часть с первой неудачной сессии, с нетипичными интонациями и срывающимся, нервозным голосом, все же попала в финальный микс песни Overstayer, чтобы служить напоминанием: играй с полной самоотдачей, потому что завтра такого шанса может и не быть.
Название From The Parts Unknown, со слов музыкантов, означает новый подход группы к сочинению и записи своей музыки. Одним из главных элементов этого подхода стал звукоинженер и продюсер Курт Баллоу со своей студией GodCity — человек, который превращает «подающие надежды» группы в профессионалов и делает чуть ли не лучший звук на современной метал-сцене. С его помощью Every Time I Die зазвучали так, как не звучали еще никогда — кристально чисто, но очень зло и плотно, технично и вдумчиво, плюс мелодично и весело. Для искушенного слушателя здесь найдется тонна мелких звуковых нюансов: от интересного расположения инструментов в стереопанораме до еле заметных штрихов вроде звука удара медиатора о струны (слышно, например, в начале El Dorado или Decayin’ With The Boys).
Такие мастерские с технической точки зрения работы встречаются один-два раза в год, а если они подкреплены первоклассным разнообразным материалом, как на From Parts Unknown, то вообще получается кандидат на лучший диск года как минимум в своем жанре.
Еще важный момент: ETID практически полностью отказались от длинных (3 минуты и более) композиций, сосредоточившись на молниеносных и бьющих точно в цель боевиках. Альбом длится чуть более получаса, но пролетает за секунду, лишь единожды давая время перевести дыхание. В каждой песне аккумулировано столько идей, сбивок и мелодий, сколько хватило бы на два-три альбома — это, впрочем, повышает порог вхождения для неподготовленных слушателей, нещадно избиваемых острыми риффами со всех сторон.
Наконец, группа ввела в оборот несколько новых музыкальных приемов, которые здорово разнообразят звучание. Тут в дело идут и редкое, но уместное использование необычных гитарных эффектов, и фортепиано (Moor вообще построена на подобном монотонном рефрене), и кивки в сторону поп-панка, и неожиданные гости вроде Брайана Фэллона из The Gaslight Anthem в треке Old Light и Шона Ингрэма из легендарной металкор-банды Coalesce в треке Pelican of the Desert. Наверное, сюда же можно отнести и самые экстремальные треки ETID за всю их карьеру, очевидно вдохновленные хаотичным звучанием Converge — безумные маткор-риффы If There Is Room To Move, Things Move и All Structures Are Unstable и Pelican of the Desert во всей красе демонстрируют техническое совершенство нового направления группы.
ETID на самом деле значительно умнее многих коллег по жанру и в особенности тех людей, которые судят о группе по названию. Для столь скоротечного и яростного альбома, From Part Unknown продуман до мелочей, идеален в динамике и последовательности песен и полон знакомого для Кита Бакли сарказма. Актуальная тяжелая музыка в лучшем виде. [9]
Jack White — Lazaretto
Джек Уайт — это Канье Вест от мира рок-музыки, заносчивый, эгоистичный, невероятно амбициозный и все равно обожаемый миллионами. После игрушечного и по-детски жизнерадостного дуэта The White Stripes Уайт занялся очень крупными, серьезными формами — но не во всех преуспел. The Raconteurs, метя в Led Zeppelin, после двух неплохих записей исчезли из чартов и памяти, The Dead Weather, старясь играть громче всех, в единый образ так и не сложились (хотя недавно был анонсирован третий альбом; посмотрим), а первый сольный диск Blunderbuss оценили, кажется, только фанаты. Получается, что самыми вескими доводами для Уайта оккупировать новостные заголовки были собственный (очень хороший, старомодный и стильный) лейбл Third Man Records и многочисленные выпады в сторону различных коллег по индустрии. Амбициозный (вот опять!) Lazaretto должен был стать весомым аргументом в спорах: интересная промо-кампания, пафосные клипы с татуировками, шоу, приглашенные гости и монструозные 18 месяцев записи. Но не стал, — точнее, стал только наполовину.
У Уайта все еще свой неповторимый стиль, подача и голос. Он все еще мастерски конструирует свой имидж и философию. Но вот материал — кровь и кости любого альбома — тут не столь увлекателен, как образ. Уайт всегда был старомодным в своих музыкальных ориентирах, но он упрощал их до минимализма, пропускал через киловатты электричества и заново открывал для публики — а без минимализма и электричества получается просто старая музыка. Скучная сельская американа Temporary Ground, рекламная заставка Just One Drink, заурядная кантри-баллада Entitlement и никакая Want And Able. Иногда на музыку такого рода Уайт напускает готики и мистики: получаются I Think I Found The Culprit и Would You Fight For My Love?, неплохие вещи. Но лучше всего Lazaretto звучит именно тогда, когда музыкант веселится и «лабает рок»: шикарный академический блюз Three Women, заводная и нервозная Lazaretto, а также развязная That Black Bat Licorice, где Уайт выплевывает строчки с остротой речитатива — вот за это Lazaretto можно любить долго и сильно. Но таких ярких моментов в альбоме от силы треть. В остальном запись колеблется в диапазоне от «неплохо» до «когда эта песня уже закончится?».
Еще один повод пнуть Lazaretto — очень странное сведение и продюсирование: будто все крутилки на консолях были выставлены в половину значений, а о плотности и динамике особо не задумывались. В итоге даже когда должно бабахать и шуметь, ничего не бабахает и не шумит, а так, потрескивает. Короче, попытка засчитана лишь наполовину. Ждем The Dead Weather. [5]
Boris — Noise
Японское трио Boris, названное в честь культовой песни группы Melvins, уже на протяжении 22 лет пытается объять необъятное. Среди 19 записанных альбомов и еще большего количества безумных коллабораций, синглов и сплитов, вы не найдете ни одного повторяющегося, постоянно натыкаясь то на грайндкор, сладж и нойз, то на джей-поп, эмбиент и пост-рок. Не все жанровые эксперименты Boris можно назвать успешными, но в бэк-каталоге группы уже есть несколько работ, которые вписали их в историю мирового андерграунда. Новый альбом Noise — не очередная крайность, а вдумчивое и кропотливое собирательство всех прошлых идей группы в один часовой пейзаж. Noise звучит очень разнообразно: то мощный сладж накладывают на танцевальную основу (Melody), то джей-поп играют максимально громко и грязно (Taiyo no Baka), то мешают задорный панк со зловещим хардкором (Vanilla, Quicksilver).
Вершина пластинки — 18-минутная гора Angel, напоминающая лучшие моменты классических дисков Flood и Feedbacker. Спокойные пост-роковые полотна взрываются гигантской стеной звука, которая уносит прямиком в космос и, наверное, к Богу (если он там все же есть).
Noise настолько эклектичен, что его восприятие зависит от того, какие вехи Boris лично вам нравились больше всего: монолитный Flood, металлический Heavy Rocks (2002) или танцевальные New Album/Attention Please. В любом случае, для знающих людей Noise будет приятным сюрпризом, особенно после спорных Praparat и Heavy Rocks (2011). Если же вы новый слушатель, то Noise может послужить хорошей отправной точкой в долгом путешествии по запутанной дискографии группы — занятие, которое многим казалось неподъемным. [7]
Еще музыкальные обозрения, интересные статьи и видео — тут.
