Китайская цивилизация как-то не ассоциируется с человеческими жертвоприношениями. Это не ацтеки и не финикийцы с их культом Баала. И, действительно, большую часть истории кровавые приношения были чужды Поднебесной: даосская, конфуцианская, а затем и буддийская мораль тому не способствовали.
Однако в глубокой древности, во времена династии Шан, был момент, когда китайцы неожиданно угорели по человеческим жертвам. У них даже была своя уникальная фишка: гадания и некромантия. Тот самый «И-цзин», которым сегодня многие пользуются для предсказаний, вырос из ритуалов, связанных с убийствами, зачастую массовыми. Другой интересной особенностью было то, что шанцы массово закапывали военнопленных заживо. Это был дар духам древних царей, и вокруг их склепов подчас возникали огромные кладбища с тысячами принесенных в жертву.
Гадания на костях
Первое доподлинно известное китайское государство называлось Шан и существовало с 1554 по 1046 годы до нашей эры. Это было довольно развитое царство, в котором государь (ван) одновременно выполнял функцию верховного жреца. Для религии и идеологии были невероятно важны гадания и сеансы общения с мертвыми предками. Все это накладывало на культуру своеобразный некромантический флер.
Самые распространенные артефакты той эпохи — гадальные кости. На территории одной только столицы Аньянг их найдено более 20 тысяч. Это были либо панцири черепах, либо лопаточные кости баранов и быков. Их использовали для предсказания будущего. Жрец или шаман писал на них вопрос, после чего прикладывал раскаленный прут; лопнув, кость покрывалась трещинами, по которым и гадали.
Особая важность этих гадательных костей в том, что на них мы видим самые первые образцы китайской письменности — цзягувэнь. А еще гадатели, на радость археологам, старательно указывали здесь же, на кости или панцире: кто гадал, на что, каков был результат, сбылось ли и какую плату вопрошающий обещал духам предков за это предсказание. Весьма распространенной жертвой были люди. Например, сохранилась такая надпись: «Предку Гэну приносим в жертву триста человек из племени цян».
Количество принесенных в жертву ради гадания ошеломляет. Историки насчитали на найденных артефактах упоминание 13052 человек. Еще на 1145 костях количество не указано, но это, как минимум, по одному человеку. А теперь представьте, сколько костей не получилось расшифровать, сколько из них затерялись и попросту сгнили за 3000 лет. И это еще не говоря о том, что до конца XIX века кости шанской эпохи использовались в традиционной медицине — их стирали в порошок и делали снадобья от малярии и ножевых ранений. Так что речь идет о сотнях тысяч людей, принесенных в жертву.
Жертвы покойным царям
В эпоху Шан китайцы считали, что у людей есть две души: приземленная — гуй и возвышенная — шэнь. Причем простолюдинам возвышенная не полагалась, они довольствовались душой попроще. Зато аристократы и особенно цари обладали такой сильной шэнь, что после смерти человека она улетала на Небо и становилась посредником между миром живых и миром мертвых. Ублажить эту шэнь древних царей означало обеспечить достаток всей стране. А требовала она человеческих жизней, причем много. Организация жертвоприношений была одной из важнейших обязанностей правительства. Подходили к этому с соответствующим размахом.
Еще на заре становления государственности шанцы массово закапывали заживо военнопленных. Причем происходило это прямо во дворце: археологи обнаружили могилы шириной всего в 30 см, где были захоронены люди со связанными за спиной руками. Другой вариант жертвоприношения — создание огромных земляных платформ, в основание которых складывали сотни черепов. Похороны царя неизменно сопровождались массовыми жертвоприношениями. В огромных усыпальницах хоронили сотни слуг и приближенных вана, а снаружи — тысячи военнопленных с отрубленными головами.
Есть такая циничная, но не столь далекая от правды шутка: мол, рабовладение — самое гуманное изобретение древнего мира. В целом, так и есть, особенно это видно на примере того самого царства Шан. Оно вело многочисленные войны, во время которых в плен попадали тысячи людей. Но их попросту было некуда девать. Да, часть из них обменивалась, но большинство шло на убой — духам предков, божествам земли и рек.
Пленные жили всего один сезон, их использовали на каких-то трудоемких разовых работах: сооружении гигантских гробниц, ликвидации последствий природных катаклизмов, на сборе урожая, после чего их приносили в жертву во время ритуала плодородия. Сохранившаяся надпись: «Ван повелел многим цянам совершить обряд плодородия на полях», — ни что иное, как эвфемизм для приказа о массовом убийстве.
Жертвы богам
Итак, мы знаем о любопытной особенности древней китайской культуры: она была жестока, но жертвоприношения были «адресованы» не столько богам, сколько предкам царей, либо были своеобразной оплатой гадания. Впрочем, боги тоже требовали жертв, просто мы знаем об этом гораздо меньше. Все эти помпезные правительственные массовые убийства регистрировались, а улики в виде тел оставлялись прямо во дворце или рядом с ним. Что же творилось в тени истории, в обычных селениях — остается только догадываться.
Однако есть свидетельства того, что вне ока вана тоже практиковали массовые убийства. На многих гадательных табличках указано, что жертва будет принесена в угоду божества той или иной реки или горы. В Царстве Вэй долгое время приносились жертвы духу Хэ-бо, покровителю реки Хуанхэ. Для этого выбиралась красивая девушка, ее одевали в свадебные одежды, клали на роскошное ложе, которое ставили на плот и спускали вниз по течению. Когда тот тонул, жертва считалась принятой, а девушка — новой женой Хэ-бо. Отголосками ритуалов утопления могут являться легенды о том, как в водах реки и озера погибли великие поэты Ли Бо и Цюй Юань.
Находки на холме Цювань в провинции Цзянсу на востоке Китая говорят о том, что существовал развитый ритуал принесения жертв духам земли. Здесь обнаружен комплекс времен династии Шан, где, помимо прочего, нашлась большая площадка с 20 телами людей и 12 телами собак. Их разместили вокруг большого камня (очевидно, алтаря) и умертвили ударом камня по голове. Причем лица всех людей были обращены в сторону этого валуна. После этого всю площадку засыпали слоем земли. Через какое-то время ритуал повторили. В общем, он практиковался с какой-то регулярностью и повторялся по канону.
Судя по всему, это алтарь божества земли Шэ. Упоминания о его жадности до человеческих жизней сохраняются даже в «бескровную» эпоху Чжоу. Обращаясь к своим подданным, один чжоуский ван говорил: «Если будете повиноваться — награжу вас в храме предков, если же нет — будете принесены в жертву на алтаре Шэ. И жены и дети ваши тоже».
Гробница Цинь Шихуанди и 460 похороненных заживо ученых
Впрочем, при всей кровавости ранней китайской истории, страсть к жертвоприношениям была скорее идеологической. Стоило династии Шан смениться на династию Чжоу (1045 — 221 года до нашей эры), и практика резко пошла на спад. Первый же царь новой династии Чжоу-гун повелел, что не принимает человеческих жертвоприношений. Одно из последних массовых ритуальных убийств было совершено в 621 году до н. э правителем царства Цинь Му-гуном, вассалом царства Чжоу. И чжоусцы отнеслись к этому с недоумением, посчитав вассала варваром. Через пару сотен лет после этого такие ритуалы вовсе были запрещены законом.
Но эпоха Чжоу однажды тоже подошла к концу, и массовые убийства вернулись. Правда, в новом обличье. Первый император Китая Цинь Шихуанди, поднявшийся в эпоху Сражающихся царств, был сторонником легизма — учения «законников», суть которого сводилась к слепому повиновению чиновников государю и применению жестоких законов, вплоть до казни за любую провинность. Никакого лицемерного гуманизма, предельно честная имперская доктрина. И она сработала. Правда, империя Цинь Шихуанди пережила его всего на несколько лет.
Сам Цинь Шихуанди был противоречивой фигурой. С одной стороны, его «честная имперская» политика привела к тысячам жертв: массовые репрессии, массовые смерти на строительстве Великой китайской стены, жестокое подавление восстаний. Император без всякой скромности называл себя «праведником», но при этом однажды в пылу гнева приказал закопать заживо 460 конфуцианских ученых, которые посмели высказать свое мнение. С другой стороны, Цинь Шихуанди был абсолютно против жертвоприношений в его честь. Знаменитая терракотовая армия, помещенная в его гробницу — своего рода радикальный манифест против старого обычая.
Гробница первого императора поистине огромна и создана как мини-копия его государства. Согласно старым записям, там даже были размещены модели его дворцов с реками ртути, повторяющими очертания реальных рек. Его вполне устраивала бескровная помпезность. Но наследник, Эр Шихуанди, устроил похороны по-своему. После смерти родителя он приказал умертвить большую часть его наложниц и свиты, дабы захоронить их вместе с правителем. Мастеровые и рабочие, трудившиеся над финальным оформлением колоссальной гробницы, были замурованы там заживо.
После этого жертвоприношения поистине имперских масштабов китайская история не знала ничего подобного. Единственными артефактами древних жестоких обычаев остались редкие случаи убийства политических противников, которые обставлялись как подношение предкам, а также обычай «выставления шаманок».
Последний — отголосок каких-то совсем древних, неолитических верований. Ритуал назывался «чжи» и практиковался во время засухи. Считалось, что побороть ее можно поставив в поле под палящим солнцем шаманок. Они становились вместилищем демона Хань-Бо и стояли до тех пор, пока не начинался дождь, либо они не умирали от зноя. В иных случаях шаманок сжигали, принося в жертву Хань-Бо. Впрочем, зачастую это была добровольная жертва.
Мы не зря (пусть и натянуто) сравнили Китай династии Шан с ацтеками. И те и те приносили массовые жертвы после военных походов. И там и там предали смерти десятки тысяч человек. Вот только в государстве Шан жило всего 150-200 тысяч человек, тогда как в империи ацтеков — 15 миллионов. Если рассматривать с такой позиции, шанцы выглядят намного кровожаднее.
Тем, кого заинтересовала тема, советуем книгу Олега Ивика (коллективный псевдоним) «История человеческих жертвоприношений».
