«Дом листьев» — пока что самый жуткий роман ужасов XXI века

«Дом листьев» — лучший роман ужасов, написанный за последние лет двадцать и попутно самый «сложный» когда либо созданный хоррор. Конкуренцию в многослойности ему может составить разве что «Тлен и Укбар» Борхеса, но и тот — всего лишь рассказ. О чем именно эта книга? Прочитав ее, я могу честно и без стыда сказать: «Черт его знает!».

«Дом листьев» написан еще в 2000 году американским писателем польского происхождения Марком Z. Данилевским. Однако на русском он издан лишь в 2016, так что для нашего читателя его можно назвать сравнительно свежим.

История следующая: Джонни Труэнт — слегка отбитый паренек, который словно сбежал из книг Паланика. Он — помощник тату-мастера и попутно знатный  алко и нарко-потребитель. Жизнь обошлась с ним сурово: мать сошла с ума и попыталась сжечь его заживо, отец умер (сгорел, что характерно, заживо), а сам он чалился по приемным семьям, где всегда было паршиво. В школах он дрался чуть ли не каждый день, сбежал, скитался по стране, пил, ел и потреблял всякую дрянь, пока не осел в Калифорнии, где аутсайдеры вроде него уже давно не вызывают косых взглядов.

А вот так выглядит верстка книги. Безумие сочится из каждой страницы.

Однажды Джонни находит своего слепого соседа по имени Дзампано мертвым. Выясняется, что вся квартира погибшего завалена частями рукописи, которую тот делал последние лет десять. Понятное дело, что писал он ее не сам, а надиктовывая нанятым секретаршам. Так что, несмотря на разрозненность и хаос, есть шанс собрать все воедино — проведя расследование и выискивая тех, кто помогал старику в работе.

Написанный Дзампано Талмуд — это философский анализ некой «Пленки Нэвидсона» — странной и, как принято считать, поддельной документалки, на которой творится немыслимая дичь.

Итого у нас есть три слоя, фактически три книги в одной:

Первый слой — это слегка «паланиковская» история, написанная от первого лица Джонни Труэнтом, торчком с мрачными секретами, который принимается маниакально восстанавливать то, что написал Дзампано.

Второй слой — это, собственно, графоманская писанина Дзампано, который анализирует «Пленку Нэвидсона», раскладывая ее на разные лады, в меру своей начитанности. То Элевсинские мистерии вспомнит, то Фрейда, то Жака Дерриду, то ввернет цитату из Хайдеггера, которую сам, что характерно, вряд ли понял.

Третий слой — это та самая «Пленка Нэвидсона», из-за которой весь сыр-бор. И Данилевский делает все, чтобы вы мечтали, наконец, узнать, что там вообще творится. Но он выдает информацию исключительно порционно: мы узнаем о событиях на записи исключительно из слов Дзампано и ремарок Джонни.

А происходит на ней следующее (и это не спойлер, а лишь общая канва): известный военный фотограф Уилл Нэвидсон получает контракт мечты. Никаких горящих танков и балканской бойни: нужно лишь снять документалку о том, как он налаживает свою семейную жизнь, переехав в сельскую глушь. Ну, знаете, пасущиеся козочки на лугу, мальчишки и девчонки, собирающие ягоды, приветливые местные жители — все эта пастораль обязана укрепить брак и пойти на пользу детям.

Читая хоррор, глупо ожидать, что план сработает. Дом хороший, долина и жители действительно приветливы, детям нравится лазать по деревьям и носиться по округе как оглашенные. Но вот маленькая деталь не дает Нэвидсону покоя.

Оказывается, что внутри дом не того размера, что снаружи. Он, вопреки законам физики, больше, чем должно быть. А одним утром семья и вовсе обнаруживает, что в нем появилась новая дверь, ведущая в маленький коридор.

Но его просто не может быть на этом месте. Уилл решает зайти туда, причем не один, а с братом и друзьями.

И все это снимается со многих ракурсов — Нэвидсон, как мы помним, намеревался честно отработать грант и снять кино про семейное благополучие, так что расставил по всему дому с десяток камер.

Что было дальше рассказывать не буду. Все это только завязка. Но скажу, что расшифровка пленки Нэвидсона — самая жуткая из вещей, которую я когда либо читал в художественной литературе. Данилевский — мастер саспенса, тягучего и тошнотворного ощущения, что случится что-то невероятно плохое, за гранью человеческого понимания. И его роман — это не грошовый хоррор, в котором смысл жутких вещей в самом страхе, а действительно сложная и часто трудная для понимания загадка.

Читая «Дом Листьев» можно на самом деле слегка поехать крышей, начав с недоверием относиться ко всему — особенно к незыблемым вещам, вроде пространства, времени и собственного разума.

Самое же крутое в нем то, что вам не просто рассказывают историю о том, что происходит на пленке. Дзампано тщательно анализирует каждое действие и каждое слово героя на ней. Это как если бы фильм «Ведьма из Блэр» сопровождался будничным закадровым голосом психоаналитика, который дает детальный разбор того, почему герои поступили так, а не иначе. Причем психоаналитик точно знает, что пленка — не подделка, и все на ней случилось по-настоящему.