Вопреки предубеждениям, большая часть самозванцев довольно банальна: все они выдают себя за принцев, царевичей и лордов и неизбежно на этом сгорают. Но есть среди них и настоящие уникумы — те, чья фантазия и приключения позволяют назвать их самыми интересными из самозванцев.
Присвоение чужой идентичности — преступление на все времена, новости о нем никогда не перестанут быть актуальными. К примеру, многие из подобных аферистов стали известны совсем недавно, достаточно вспомнить главу Yahoo, который едва умел пользоваться своим браузером, или «чернокожую» женщину-борца за права афроамериканцев, которая и вовсе оказалась белой. Но есть самозванцы, истории которых настолько же великолепны и небанальны, насколько малоизвестны. Мы выбрали из них трех самых интересных.
Самозванец №1: Джа-лама, божество с «маузером»
Быть самозванцем на Востоке во многом проще: нет нужды подстраиваться под возраст, внешний вид и даже пол того, чью личность захотелось присвоить. Любую нестыковку в фактах можно объяснить с помощью идеи о реинкарнации. Например, в начале XX века монголы, жаждущие избавиться от правления Китая, отчаянно нуждались в перерождении героя-освободителя Амурсана, и он, конечно же, появился. Вряд ли кто-либо тогда мог предположить, что им окажется опасный психопат и образованный буддистский метафизик в одном лице.
Карта Монголии и Маньчжурии тех лет.
В 1911-м году удача улыбнулась монголам, их восстание увенчалось успехом, и они организовали собственное государство с коронованным воплощением Будды во главе. Но этого было мало: китайское правительство отправило свои войска в отколовшуюся провинцию и закрепилось в крепости Кобдо. Настоящая война только начиналась; народ молился о рождении героя.
В это же время в Монголии появился одиозный и невероятно странный человек, который требовал называть себя «Джа-лама» и утверждал, что является инкарнацией Амурсана и пришел в земли своего народа прямиком из Шамбалы. Насколько можно судить, сам он был калмыком, и его настоящее имя — Амур Санаев (что, согласитесь, очень похоже на «Амурсана»). За свою жизнь он успел побывать монахом в Монголии и получил хорошее образование в буддистском университете в Гималаях, после чего несколько лет прослужил чиновником в Пекине. Однако где-то к 30 годам будущий Джа-лама осознал, что жизнь полная битв прельщает его гораздо больше.
Путешественники утверждали, что Джа-лама носил бордовый халат, как у тибетских лам, но под ним виднелся русский военный мундир; образ героя довершал «маузер», который носился так, словно это был мистический артефакт и символ власти. Этот воин-монах быстро сумел внушить степнякам священный трепет и одновременно ужас. Говорят, что в его ставке, такой же роскошной, как у князя, слуг нещадно били и даже ослепляли за провинности; утверждают, что для украшения своего храма он приказал снять и задубить кожу одного из вражеских воинов. Его жестокость и хитрость позволили взять крепость Кобдо и выбить китайцев из Монголии. Зная, что осажденные ограничены в боезапасе, Джа-лама приказал пустить на город ночью стадо верблюдов. Защитники крепости посчитали это нападением и быстро расстреляли все патроны.
Холи щит.
Чтобы узнать, каков на самом деле военачальник, нужно посмотреть не на то, как он захватил город, а что сделал после. Джа-лама приказал совершить старинный ритуал освящения боевых стягов. Для этого у военнопленных вырезалось сердце, а кровь, выжатая из него, использовалась в качестве чернил для иероглифов, которые наносились на знамена. Предполагалось, что боевые части, идущие под такими штандартами, станут любимыми воинами самого Будды. Ритуал позволил Джа-ламе стать в глазах народа воплощением не просто героя, но тибетского бога войны, Махакала. В какой-то момент один из князей и формальных господ самозванца пытался предотвратить жертвоприношение, но в потасовке он был убит толпой, пришедшей в мистический боевой экстаз от кровавого обряда.
Правлению любого тирана приходит конец, и для бога войны он выглядел как полсотня русских казаков. К 1914 году Российская империя, живущая в ожидании войны на западных границах, решила озаботиться тылом. Сумасшедший фанатик, снимающий кожу с врагов, показался несколько неуместным персонажем. Джа-лама был схвачен, осужден и посажен под арест. Но, как оказалось, это было лишь началом новой главы в жизни самозванца.
Правители Внешней Монголии. Джа-лама — второй справа.
В 1917-м, когда российскому революционному правительству было вовсе не до арестантов, многие из них попали под амнистию, а с ними и Джа-лама, ставший еще более жестоким и озлобленным за эти годы. Вернувшись в Монголию, он застал настоящий хаос: Китай снова вторгся в степи, но был сметен белогвардейскими войсками во главе с бароном Унгерном. Те, в свою очередь, вынуждены были оставить территорию Красной армии. Ирония в том, что русские сами использовали легенду об Амурсане, провозгласив его воплощением специально подготовленного калмыцкого актера-агитатора. И Джа-лама сдался. Он ушел из страны, встав во главе небольшой гвардии и трехсот преданных семей.
Уже после ухода Джа-ламы на его место начали претендовать новые самозванцы. Справа.
Его история не окончилась и на этом очередном провале: Джа-лама основал собственное миниатюрное государство на юге пустыни Гоби: вместе с подданными он грабил караваны, нападал на селения и даже монастыри. Это позволило заполучить множество рабов, которые построили ему систему укреплений и внушительную крепость, которую он назвал Тенпей-Бейшин. Революционное монгольское правительство начало всерьез опасаться влияния и амбиций Джа-ламы, поэтому было решено убить его, причем выполнить всю операцию в духе ассасинов.
Так выглядел отряд убийц Джа-ламы. У каждого под халатом спрятан револьвер.
Отряд бойцов, переодевшихся в монахов, отправился в крепость на прием к новому повелителю Гоби. Они утверждали, что готовы поддержать его в борьбе против Китая и Монголии. О том, насколько большое значение придавалось операции, свидетельствует тот факт, что командиром отряда был лично глава госбезопасности Монголии. Джа-лама впустил пилигримов в свои покои и поплатился жизнью: один из солдат разрядил в него скрытно пронесенный револьвер. Затем «монахи» захватили и саму крепость. Здесь же, во дворе, труп тирана был обезглавлен, а потом сожжен.
Даже после смерти тело Джа-ламы оказалось вовлечено в череду по-настоящему потрясающих событий. Согласно бахвальству самого министра госбезопасности, им было съедено сердце, а голова засолена и закопчена, после чего несколько недель висела, насаженная на кол, в столице Монголии. Затем его мумифицированный череп был помещен в формалин, и после нескольких лет скитаний по канцеляриям он оказался в руках у советского ученого Казакевича, а в наше время пребывает в музее антропологии и этнографии в Санкт-Петербурге. Останки того, кто ранее называл себя воплощением тибетского бога войны, сейчас является экспонатом № 3394.
Самозванец № 2: Дворянин из Формозы
В XVIII веке интерес к экзотическим культурам был настолько высок, что порой походил на истерию: люди сходили с ума по всему необычному и иному, они готовы были обожать человека, который приоткрыл бы им дверь в неизвестные страны. Таким человеком стал Джордж Салманазар, настоящее имя которого неизвестно. Он родился на юге Франции, бежал из родительского дома и уже будучи подростком нашел себя в качестве талантливого самозванца.
Духовная процессия на Тайване по версии Салманазара.
Сначала Джордж выдавал себя за ирландского паломника, затем, поступив на службу в германскую армию, начал представляться японцем. Знания о географии в те годы были настолько отрывочны и скупы, что его, высокого, белокурого и сероглазого, вполне приняли за азиата. Его обман был раскрыт местным капелланом, который, однако, не стал разглашать секрет, но даже посоветовал далее представляться выходцем с Формозы и дал пару советов из области психологии.
Жители Формозы (то есть Тайваня). Рисунок самого Салманазара.
Дальнейшая судьба Джорджа Салманазара была связана с этим островом. Он переехал в Британию и выдавал там себя за аристократа родом из экзотической страны. О Формозе (так тогда назывался Тайвань) не знал решительным образом никто, в том числе и сам авантюрист, поэтому его истории были ограничены лишь его великолепной фантазией.
За годы своей известности и тысяч рассказов о своей «родине» он создал по-настоящему удивительный мир, наполненный каннибалами и жителями острова, на котором низкородные азиаты прислуживают светловолосым дворянам, вроде Салманазара. Острова, на котором все живут в городах на воде в антиутопическом обществе каннибалов, принося в жертву богам своих детей. Согласно его историям, жители тех мест ели змеиное мясо и ходили в одних лишь плащах, прикрывая свои гениталии дисками из чистого золота. Однако и этого было мало, самозванец создал с нуля свой собственный язык с оригинальной письменностью, структурой и даже преподавал его англичанам.
Алфавит Салманазара.
Вот как по заверениям Джорджа Салманазара звучала молитва «Отче наш» на тайваньском языке каннибалов: Amy Pornio dan chin Ornio vicy, Gnayjorhe sai Lory, Eyfodere sai Bagalin, jorhe sai domion apo chin Ornio, kay chin Badi eyen, Amy khatsada nadakchion toye ant nadayi, kay Radonaye ant amy Sochin, apo ant radonern amy Sochiakhin, bagne ant kau chin malaboski, ali abinaye ant tuen Broskacy, kens sai vie Bagalin, kay Fary, kay Barhaniaan chinania sendabey. Amien.
Мемуары Салманазара.
Окончание его авантюры было так же парадоксально, как и сам Салманазар: личина экзотического аристократа попросту наскучила ему, перестав развлекать и радовать, после чего он всенародно огласил правду о себе, а затем подробно рассказал обо всем в мемуарах. Гнев и смущение обманутой толпы быстро сменились милостью, и Джордж снова стал любимцем публики. Удивительно, но англичане, считавшие себя умнейшей нацией, испытали уважение к тому, кто смог одурачить их. Они простили ему не только эту шалость, но и то, что он был французом.
Самозванец № 3: Армянин-индеец и Star Trek
Существует такое понятие, как «пластиковые шаманы». Им обозначают тех цивилизованных белых, которые выдают себя за представителей малых народов или носителей их тайного, мистического знания. Эта практика весьма распространена (вспомните того же Кастанеду или Гойко Митича) и даже получила развитие в South Park. Именно о таком персонаже и пойдет речь.
Отсылка South Park к Хайуотеру и одновременно «Чичу и Чонгу».
Джемейк Хайуотер был одним из известнейших борцов за права коренного населения США, он написал более 30 художественных и документальных книг на всевозможные темы, близкие духу настоящего индейца. В какой-то момент его литературные таланты были оценены по достоинству, и он даже получил пару премий за спасение и развитие индейской культуры. Однако в середине 80-х с этим духовным вождем краснокожих случился конфуз: спустя 25 лет его деятельности выяснилось, что в нем нет ни капли индейской крови.
Григорий Маркуполос был сиротой-армянином, которого усыновила греческая семья. Именно они дали ему свою фамилию, а также поддержали его в стремлении к творчеству. Григорий мечтал был писателем, но издатели посчитали его труды бездарными, после чего он пошел на подлог, назвав себя первым индейским романистом Джемейком Хайуотером. С тех пор его ждали 25 лет признания, наград и внимания глупых белых, интересующихся нью-эйджем и «настоящей» культурой коренных американцев. Ему удалось одурачить даже создателей Star Trek: Маркуполос выступил в качестве консультанта при создании героя Чакотая.
Тот самый Чакотай, в создании которого принимал участие «коренной американец» Маркуполос.
Как во многих подобных случаях, обман раскрылся, когда авантюрист стал уверен, что никто не способен поймать его за руку и начал действовать слишком нагло.Он организовал фонд в целях «развития культуры краснокожих», который был широко разрекламирован в СМИ и благодаря наивности простых белых американцев скопил почти миллион долларов. В результате эта афера заинтересовала журналистов из Washington Post,которые провели свое собственное расследование, выяснив правду о Джемейке Хайуотере.
Самая известная из тридцати книг Хайуотера.
Показательно, что лишь после этого все прислушались ко мнению самих индейцев, ошарашенных той высокоуровневой ахинеей, которую все эти годы нес самозванец. Удивительно, но Маркуполос смог выкрутиться из этой ситуации сравнительно безболезненно: он был вынужден отречься от своего статуса «коренного американца» и более старался не светиться на телевидении, но сохранил деньги фонда и даже гонорары от книг.
