«Он почему-то говорил про гештальт — это что-то по-немецки, наверно» — интервью с проституткой

Отвратительные мужики взяли интервью у работницы сферы интимных услуг. Она рассказала о том, почему вдруг решилась на такую непростую профессию, как прошел первый БДСМ-опыт с клиентом, и какие ограничения накладывает двойная жизнь. Чтобы сохранить приватность, мы скрыли настоящие имя собеседницы и представляем ее как Ирину. Лексика сохранена максимально близко к оригиналу.

Получилась неожиданно забавная, без надрыва, жести и грязи, история:

DM: Расскажи, как все началось?

И: Все началось с шутки. Мы с другом шутили на эту тему, но потом я решила: «А почему бы и нет?». Я посмотрела сериал «Тайный дневник девушки по вызову» чтобы понять, как все происходит. Он такой, достаточно интересный, мне показался. Я оттуда почерпнула для себя что-то: как нужно делать, как нужно предохраняться, о том, что нельзя заводить романы с клиентами, а потом оформила симку, чтобы попробовать.

…Я встречалась с одним мужчиной, мы познакомились, когда я еще училась в университете. Он мне рассказывал об одной женщине, которая уже тогда принимала клиентов, он очень ей восхищался, может быть, поэтому мне пришла в голову идея заняться чем-то подобным. Потом, правда, я узнала, что он женат, но мы все равно продолжили встречаться, пока он не сказал, что хватит.

DM: Как прошел первый раз?

И: (Смеется) Очень забавно. Я специально сняла квартиру, и пришел мужчина в возрасте.

DM: Тебе тогда было 22, верно?

И: Да. Я нарядилась в белье, но он сразу понял, что что-то не так. Спросил, сколько я уже этим занимаюсь. Я ответила, что пару месяцев, но он обо всем догадался — я вообще вся тряслась как листочек — и сказал: «Я не хочу с тобой заниматься сексом, но мне, в принципе, все понравилось». Потом предложил мне попить кофе. Я отказывалась, но потом поехала. Мы попили кофе, и он сказал: «Тебе не нужно этим заниматься, давай бросай». Я говорила, что нет, мне вообще все это очень интересно, эта тема, и я буду ее развивать. На что он мне сказал: «Ну ладно, если ты хочешь завершить это дело…». Он почему-то говорил про гештальт — это что-то по-немецки, наверно, выражение такое, да?

DM: Нет, это что-то вроде психологической терапии.

И: Ну вот, и он мне говорил: «давай закончим твой гештальт» — или что-то типа такого. Мы снова поднялись в квартиру и занялись сексом. Потом он уехал. Сейчас мы общаемся, переписываемся. Он больше не приходит, но я так поняла, что у него тогда была беременная жена, им нельзя, наверно, было заниматься, и потом у него родились две дочки — из соцсетей я узнала. Больше он не ходит.

DM: После этого тебе стало легче воспринимать клиентов?

И: Нет, для меня, если честно, каждый раз, как в первый раз.

DM: Почему так, из-за новых людей?

И: Наверное, да. Сначала я думала, что будет определенный круг людей, и я буду встречаться только с постоянными, но даже если встречаешься с человеком раз в неделю, ты уже знаешь, что он хочет, как он хочет — надоедает постоянно одно и то же. Поэтому иногда встречаюсь с новенькими (смеется).

DM: Но в основном у тебя постоянные клиенты или нет?

И: Да, в основном именно постоянные.

DM: Можешь сказать сколько их всего, если тебе комфортно об этом говорить?

И: Ну я не считала, но навскидку 60, наверное, потому что 2 года я уже этим занимаюсь.

DM: Они все местные?

И: Нет, не все, но в основном да.

DM: А какой была твоя жизнь до этого? Ты закончила университет?

И: Нет, не закончила. У меня среднее специальное образование. После девятого класса я поступила в колледж, потом отучилась три года, поступала на вышку. Но так получилось, что у меня характер такой: я эмоциональная, взбалмошная, где-то невнимательная (смеется). И когда я закончила колледж, бабушка отправила меня к родственникам в Питер, я загостилась и опоздала со сдачей документов. Приехала в августе, пошла в приемную комиссию, а мне говорят: «Вы опоздали».

DM: Но у тебя оставался год, правильно? Насколько я помню, результаты ЕГЭ действуют в течение года после сдачи.

И: Если бы ты знал мою бабушку, то у меня не было вообще времени. Я вообще думала, она меня убьет. Она у меня такая — старого закала, и она в семье все решает. У нее трое детей, внуки… и это неплохо, она всем очень помогает: и сестрам, и детям, с квартирами, с лечением. Она очень сильный человек, и она сказала: «Не знаю, делай что хочешь, но ты должна поступить».

Вот, и я бегала к ректору в слезах, сидела у него в кабинете, говорила: «Я очень хочу учиться, пожалуйста, возьмите меня», и меня допустили… Там нужно было, если я не ошибаюсь, три экзамена сдавать. Я из них сдала только два, вроде бы, один я пропустила.

DM: На какой факультет ты поступала?

И: На экономический.

DM: Сколько походила?

И: Может быть, месяц, не помню. Потом то ходила, то не ходила, и работала уже на тот момент.

DM: Где?

И: В центре аккредитации.

DM: Но в итого ушла и из вуза и с «официальной» работы?

И: Да, ушла с работы, начала новую жизнь, так сказать.

DM: А как прошло второе свидание?

И: Да, второй раз тоже было очень смешно (смеется). Мне позвонил мужчина, представился и пригласил меня приехать в гостиницу — он так сказал. А я никогда ни в одной не была и не знала, где что находится, мне стало интересно, и я согласилась. Друг повез меня на своей машине, мы едем-едем, а там уже окраина города, какие-то дома непонятные. Я говорю: «Нет, я никуда не поеду», я испугалась. Тем более, ладно бы это была какая-то нормальная гостиница, а там вообще не понятно где, в каких-то дворах, просто квартира какая-то.

В общем, мы не доехали, развернулись и поехали обратно. Я сказала клиенту, что мне некогда, у меня изменились планы, и позвонил другой. Мне по голосу очень понравился: приветливый, веселый. Мы доехали до другого дома. Я вышла, этот мужчина подъехал на машине.

DM: Не страшно было садиться к нему в машину?

И: Страшно было. Я открыла дверь, посмотрела чтобы никого на заднем сиденье не было. Не знаю, наверно, ты чувствуешь внутренне, когда человек приятный, ты не ждешь от него никакого подвоха, а есть, на кого ты смотришь и чувствуешь, что что-то не то. У меня всегда чувство это срабатывает.

DM: А мужчина нормально отнесся к твоим подозрительным взглядам?

И: Да, мы до сих пор общаемся, правда, он из другого города, приезжает раз в два — три месяца, сразу мне звонит, мы с ним встречаемся. Третьего клиента я уже, если честно, не помню.

DM: А были какие-то курьезные случаи, особенный человек, может быть?

И: Да каждый второй, мне кажется, с какой-то своей изюминкой.

DM: А не было такого момента, который ты вспоминаешь со смехом или с теплотой?

И: У меня раньше не было кровати. У меня был диван раскладной — вот этот — он вперед раскладывается. Если ты садишься на край, то он (диван) поднимается вверх. И вот, как бы, я упала. Мы смеялись очень долго.

А вообще был один случай. Пришел мужчина, зрелый, очень зрелый, я не знаю сколько ему лет, может 50, может, чуть меньше. Я всегда говорю, что если человек остается, то деньги лучше сразу, а тут я что-то забылась, наверно, в шоке была от его (смеется)… куда ему. Я попросила его сходить в душ. Он сходил, я разделась, не догола, но до белья, и говорю: «Давай сначала вопрос с деньгами решим».

Он начал шебуршать у себя по карманам, искать деньги, заглянул в паспорт и говорит: «У меня, похоже, сестра вытащила деньги». Мне вообще было так неудобно, я подумала: «Если бы я не спросила, то это был бы вообще трэш». Он говорит: «Давай я потом завезу». Я отвечаю: «Нет, сегодня ничего не будет, но я могу предложить тебе попить кофе/чай — чего ты захочешь». Я понимаю, что если это действительно так – его деньги кто-то вытащил, то ему неудобно, и все равно это травма. Я решила с ним поболтать, угостила его чаем, и он ушел.

DM: То есть такого, что человек услугами воспользовался, а потом просто ушел, не было?

И: Было поначалу. Вернее как, такого, чтобы он совсем деньги не оставил – не было. Кто-то, например, пока я в душ, допустим, иду, уходит и говорит: «Вот я там полторы тысячи оставил». Если кто-то изначально начинает как-то жеманиться, я сразу говорю: «Давай, до свидания». Кто-то говорит про какой-нибудь экспресс, полчаса. Что за бред?

DM: Ты занимаешься этим уже два года. Какова разница: ожидания/реальность?

И: Я ничего не ожидала. Я начала этим заниматься не для того, чтобы найти себе какого-то мужчину, который будет меня обеспечивать. Мне просто это было прикольно, потому что по молодости у тебя, наверно, все кипит, не знаю. Мне нужно свою любовь, свою ласку кому-то дарить, я не могу так ни с кем не встречаться. Потому что если бы я этим не занималась, я бы вряд ли встречалась с каким-нибудь парнем. Мне было бы очень сложно. Я бы превратилась в какую-то женщину (смеется).

Единственное чего я хотела – это того, чтобы было как в сериале. Чтобы мужчины не были такими, знаешь… Пришел, потрахался, ушел. А там у кого-то даже с игрой. Допустим, она с кем-то встречается, они играют во что-нибудь. Кому-то, видишь, время не позволяет, кому-то средства не позволяют. Я вот этого желаю, чтобы все интереснее было, разнообразнее.

DM: Бывали случаи, когда вы играли во что-нибудь?

И: Нет. Бывает, что мне ручки могут завязать или глаза, ремешком, то есть поясом. А так больше ничего.

DM: Никаких странных, необычных предпочтений не было?

И: А, вот! Перед Новым годом, но это не игра, мне просто подарили заячьи ушки, галстучек-бабочку, хвостик. Мне было безумно приятно. Я надела, было прикольно.

DM: Совсем экстремальных вкусов не было, может, БДСМ?

И: А, да, было однажды, да. Этого мужчину я тоже знала, мы встречались пару раз. И вот, однажды, он мне предложил: «Не хочешь ли БДСМ?». Понятно, что все смотрели фильм «50 оттенков серого». Я думала, что это будет так же красиво, так же мило. Мы не разговаривали о каких-то моментах, какие должны быть, хотя он говорил, что мы с тобой все условия обсудим. В итоге мы ни о чем не поговорили. Он просто снял квартиру, мы туда приехали. Все началось.

Там не так уж было много атрибутов. Я не могу сказать, как точно это называется, но была такая длинная палочка, а на конце хлястик (на самом деле хлястик — это узкая полоска ткани, стягивающая одежду — прим. ред.). Вторая вещь была похожа на ракетку настольного тенниса. Зачем-то он принес прищепки, но я их сразу же убрала, потому что я такой боли очень боюсь — у меня сразу синяки вылазят. Была цепь, такая, не большая и не маленькая (смеется).

DM: Кляп, наряды кожаные?

И: Нет, только вот это все.

DM: И как прошло?

И: Прошло ужасно. Мы сходили в душ, я оделась, у меня было обычное белье. Он я не помню в чем был. Он связал мне руки цепью спереди и начал спрашивать: «Кто я? Кто ты?». А мы не обсуждали, как мы друг друга будем называть, он начал меня бить по щекам, не сильно, но так слегка, потом сильнее и сильнее, а мне смешно. Он говорит: «Тебе смешно?» и начинает меня сильнее бить. Потом он ищет место, куда меня пристегнуть, мне, как бы, тоже смешно, я ему свои варианты предлагаю: «Может, к батарее».

В итоге все это произошло на маленьком столе. За ножки он примотал эту цепь. Я лежала, все началось. Он начал меня этой палочкой хлестать, и когда уже начал бить вот этой штучкой, наподобие ракетки, мне стало очень больно, я начала плакать. Я была вся в туши, в помаде. Это было так ужасно, так больно. Я не знаю, кто этим занимается, это надо такое терпение иметь, такой высокий болевой порог. Я не знаю как, но я руки освободила от цепи, говорю: «Все, это не мое, извини, пожалуйста», и потом уже продолжили по классике.

DM: Мужчина не обиделся?

И: Нет, он сказал: «Ну все: теперь ты знаешь, что это такое, оказалось не твое».

DM: С другими коллегам ты не знакома?

И: Нет, кроме той женщины, которой восхищался мужчина, с которым я встречалась. Я ее нашла на сайте под другим именем. Прочитала комментарии и поняла, что это она. Я попросила своего друга воспользоваться ее услугами (смеется). Он сказал «нет», хотя мы с ним не спим, просто дружим. А потом я давно уже общаюсь с парнем, как я его называю «сосед» — он живет в этом же доме. Мы с ним познакомились через сайт, он позвонил мне, предложил встретиться, я не смогла. Потом он предложил мне пойти на корпоратив – это перед зимними праздниками было. Я отказалась, потому что в качестве кого я туда пойду?

DM: Мне казалось, что услуга сопровождения тоже есть, или я ошибаюсь?

И: Эскорт, да, но у меня этого нет. Я, скажем так, скрываю. Хочу поберечь нервы своих родных.

DM: Ты думаешь, что они плохо к этому отнесутся?

И: Конечно, моя бабушка вообще меня сразу похоронит.

DM: А зачем тогда ты этим занимаешься, если знаешь, что у близких это огорчение вызовет?

И: Не знаю, это интересно. То есть здесь я одна, если я иду в гости к родным, я другая: я хорошая девочка, хорошая внучка (смеется).

DM: Тебе не кажется это лицемерием? Тебе не стыдно перед родными, когда ты их встречаешь?

И: Я тоже сначала боялась, думала, что мне будет стыдно. Нет, не стыдно. Потому что я просто оставляю все это здесь, все эти наряды, эту атмосферу и иду туда уже как обычный человек, как обычная девушка. У меня получается перестраиваться. Мы же всегда подстраиваемся: для родителей мы одни, для друзей другие, для любимых третьи. Поэтому я считаю это нормальным.

DM: Ты планируешь рассказать об этом родным когда-нибудь?

И: Двоюродной сестре. Ну как, она мне, получается, тетя, но я общаюсь с ней, как с двоюродной сестрой. Ей я, может быть, когда-нибудь и рассказала бы, но бабушке — нет. Взрослому человеку этого никогда не понять. Она в таком возрасте, что ее лучше не беспокоить лишний раз.

DM: Я бы сказал, что у тебя есть некие две жизни: реальная и тайная, между которыми ты маневрируешь. Есть ли у тебя такое ощущение?

И: Да, возможно.

DM: Бывали ли случаи, когда они пересекались?

И: Да, бывало. Например, мы встречаемся с клиентом на улице, мы можем переглянуться, да, но мы не здороваемся, мы делаем вид, что мы не знаем друг друга. Я считаю, что это нормально. Недавно я была в торговом центре. Мы с сестрой и ее парнем пошли в кино, но в кино не успели, и мы решили просто походить по магазинам, а потом перекусить. Так получилось, что я была первой в очереди, и мне все очень быстро сделали. Я сидела за столиком и ела кукис, их прямо при мне вытащили, и я безумно хотела горячий кукис попробовать. Моя сестра с парнем долго стояли у кассы. Я сижу, смотрю в одну точку и ем этот кукис, а он горячий, шоколад капает, и он, видимо, остался у меня на губе. Я сижу и чувствую, что на меня кто-то смотрит и кричит «привет». Я смотрю, а это мой знакомый, так скажем. Я с этим шоколадом на губе — это было так ужасно (хохочет).

DM: Он подошел к тебе?

И: Нет, он тоже был со своей семьей. Он просто мимо проходил и сказал «привет», и мне ничего другого не оставалось, кроме как помахать рукой.

DM: Сердце не заколотилось?

И: Да, конечно, заколотилось, я разволновалась, тем более что он мне симпатичен что ли. Сестра… они ничего не поняли, они даже не увидели, что я с кем-то встретилась глазами.

DM: Как ты думаешь, как отреагировали бы подруги, если бы узнали?

И: Они знают.

DM: Сколько их всего?

И: Три, да, наверно, три с которыми я общаюсь очень близко, и один друг. Лучший друг.

DM: Ты с ним обсуждаешь свое занятие?

И: Да. Когда я не беру трубку, он мне говорит: «Что, опять работала?». Ну как, не то чтобы обсуждаем, просто какие-то моменты бывают. Я ему рассказываю истории, вместе смеемся. Он обычный парень, просто не в моем вкусе, ну как парень.

DM: Он не проявляет к тебе знаки симпатии?

И: Раньше да, но сейчас у нас общение дошло до того, что он спокойно может по-дружески шлепнуть меня, прижать, мы спать можем с ним вместе, и у нас ничего не будет. Ему этого достаточно, что мы так близко общаемся, секс тут, в принципе, не обязателен. Я даже не могу представить. Не хочу. Он меня как мужчина не привлекает.

DM: Не бывает такого что, когда клиент приходит, ты понимаешь, что он не в твоем вкусе?

И: Я сперва по телефону разговариваю, если мне по голосу человек нравится… Для меня внешность не важна, но есть вот один клиент, в котором меня раздражает то, что от него пахнет потом. Мы встречаемся довольно давно, и я замечаю, что он начал пользоваться дезодорантом. Я не то, чтобы говорю ему: «От тебя воняет», но все равно. Вот эти волосы сбривать. Я вообще считаю, что мужчинам их нужно сбривать, потому что они в себе таят неприятный запах, всякие микробы. Мужчина, в которого я была влюблена, у него всегда везде все было побрито (смеется). Может, я просто привыкла.

DM: А ты думаешь о будущем и о том, чем будешь в дальнейшем заниматься?

И: Да, я еще какое-то время позанимаюсь этим, потом перееду, скорее всего. Я понимаю, какие могут быть последствия, а не то что, знаешь, «Ой, да все будет нормально».

DM: Ты религиозный человек?

И: Да, конечно, я в церковь хожу. Не прямо так, чтобы на службы идти с раннего утра. Я могу прийти, поставить свечку, что-то попросить там, поговорить, и все. Из молитв я знаю только одну — «Отче Наш». Может, очень плохо, но все же.