Фолк как полноценное направление зародился в 50-х годах в США. Началось все с народной музыки разных этносов, которая с начала прошлого века в Штатах становилась все популярнее. Разумеется, на пути к сердцам массового слушателя она постепенно смешивалась с поп-сценой того времени. И это естественно, народная музыка всегда была изменчива и впитывала дух времени.
В результате получился не столько синтез, сколько переосмысление этнической музыки. Народные мелодии и диковинные этнические инструменты зазвучали понятнее. Традиционные мотивы приблизились к блюзу, рок-н-роллу и другим жанрам, проникли в них. Теперь их могли слушать все — скажем спасибо Бобу Дилану, Вуди Гатри и другим популяризаторам. А когда о фолке заговорили громче, к нему и другую осовремененную народную музыку начали причислять. Не только американскую. Так что рамки у жанра максимально широкие.
Говоря о фолке, мы обычно думаем о мягкой акустической музыке. Иногда минорной, но не злой, скорее, успокаивающей. Но на самом деле фолк — в глубине своей штука жуткая. Ведь народная музыка неотделима от верований и традиций, мифологических сюжетов, легенд. А там часто творится такая жуть, что ни в одном хорроре не увидите. Или увидите, в «Солнцестоянии», например. Появление дарк-фолка было неизбежно. Но некоторые артисты идут еще дальше и опираются на, скажем так, мифологию современную.
Так фолк умудрился стать еще и сатаниским, хотя в полноценный жанр это пока не вылилось. Поэтому глубоко в историю направления мы закапываться не будем. Скажу лишь, что в сатанинском фолке поется о максимально темных вещах: жертвоприношениях, психический расстройствах, насилии и прочих сатанинских штуках. И о дьяволе, конечно же. Его упоминания — а лучше прославление — обязательное условие. А где сатанинский фолк, там и госпел — как минимум в качестве одного из элементов общего звучания. Ведь что может быть более зловещим, чем методистские религиозные напевы, посвященные вовсе не свету и ангелам? Музыкантов, исполняющих подобную музыку не слишком много, поэтому предлагаю сегодня послушать тройку моих любимых.
Zeal & Ardor
Шведско-американский проект Мануэля Гарно, родившийся из простой идеи: «А что если бы чернокожие рабы в США нашли спасение в Сатане, а не в Иисусе?». Интересно и жутко — такое реально могло бы случиться. А ведь началось все с шутки!
Дебютный альбом группы вышел в 2016 году и в узких кругах моментально стал классикой. Звук банды — смесь свомп-рока, госпела, шугейза, этники и блэк-метала. Последнего особенно много. Религиозные напевы под акустическую гитару у Zeal & Ardor отлично уживаются с блэкерским скримом, бластбитами и тяжелой гитарой. Тексты, восхваляющие мудрость дьявола и тайные ритуалы на месте. А им еще и голос Гарно демоничности добавляет. Хриплый, грубый баритон, который даже вживую местами звучит так, будто кто-то поставил раритетную грампластинку тридцатых годов.
Это самая тяжелая группа из всех в нашем списке. На первый взгляд, к фолку она никак не относится. Однако в звучании Zeal & Ardor прослеживается значительное влияние стиля зайдеко. Может, и невольное. А он-то вырос из дикой этнической каши на юге США и корнями уходит как раз в народную музыку. В некотором роде это лишь очередной рукав фолка. Подробно о зайдеко я рассказывал в тексте про болотный метал.
Результат у Гарно получился жуткий, в самом хорошем смысле. Не по себе становится даже не от содержания песен, а от их умиротворяющей атмосферы. Ведь все так шумно, мрачно! Как это может греть душу? А вот может. В песнях Zeal & Ardor чувствуется трепет и надежда, ожидание темного чуда. Хотя настоящее чудо, что такая музыка вырвалась из андерграунда. Благодаря этому в прошлом году мы получили от банды второй альбом — ни в чем не уступающий первому.
Me and that Man
«Моя церковь черна, мой Христос холоден, мой крест бледен, моя церковь черна». Настроение Me and that Man задают с первой же песни своего единственного (пока) альбома. Но чего еще ждать от проекта Джона Портера и Адама «Нергала» Дарски — вокалиста Behemoth? На всякий случай все же уточню. Behemoth — культовая блэк-метал группа, чье творчество без упоминаний Сатаны существовать просто не может.
Музыка Me and that Man — очень приятная на слух смесь фолка, госпела и кантри-блюза с обязательной губной гармошкой. Сами музыканты такой синтез называют некроблюзом. И ведь в нем даже ярко-выраженной мрачности нет. Нет почти никакой тяжести. Большинство песен и минорными-то не назовешь. Они спокойные, расслабляющие, погружающие в задумчивое настроение. Застывшие в звуковой волне бесконечные прерии.
Странно слышать такие аранжировки от Нергала, но многих больше удивит его вокал. Адам Дарски умеет петь чисто. У него глубокий бархатный голос, которому в Behemoth места не нашлось бы. А вот тексты Me and that Man там слушались бы вполне себе. Да, здесь хватает историй о дьяволе, о сожженных церквях и приходе антихриста. И в контексте мягкой музыки впечатляют они куда сильнее, чем в прямолинейном звуке Behemoth. Но есть у песен Me and that Man и другое впечатляющее свойство — я под них очень крепко сплю.
Amigo the Devil
Дэнни Киранос, выступающий под именем Amigo the Devil, конечно, никакой не сатанист. Да и дьявола он в своих текстах не славит, хотя часто его упоминает. Впрочем, его песни все равно чернее безлунной ночи. «Кантри, которое тяжелее дэт-метала», как однажды сказал журналист Kerrang. Лучше его музыку и не опишешь.
Дэнни исполняет кантри и фолк. Играет на банджо и акустической гитаре. Очень красиво поет — вполне в духе классиков кантри. Вот только содержание у его песен своеобразное. Он поет любовные письма от лица серийных убийц. Рассказывает о бытовом насилии и убийствах. О смерти лучшего друга. Грязно ругается. Мелодично делится собственной предсмертной запиской, которая изначально не задумывалась как песня, если вы понимаете. Все это Дэнни называет мёрдерфолком.
Несмотря на мрачность, творчество Дэнни находит отклик. У него в запасе десятки пугающих своей реалистичностью грязных, болезненных историй. И люди хотят их слышать. Я бы сказал, что у него крайне душевная музыка, способная, однако, любого погрузить в пучину депрессии. Но ведь иногда что-то такое мы и ищем, правда?
