В преддверии старта «оскаровской» гонки в российских кинотеатрах мы начинаем серию публикаций о фильмах, которые совершенно точно попадут в пул самой популярной кинопремии в мире. Считайте, что рецензия на «Интерстеллар» была внезапным пилотным выпуском; сегодня же речь пойдет о Boyhood — одной из самых пронзительных кинокартин 2014 года, которая, скорее всего, не появится в России на больших экранах.
Boyhood (неофициальное российское название — «Отрочество») критики в унисон — и заслуженно — называют одной из самых концептуальных, хитро скроенных картин в истории кино. Хотя и без нее творчество Ричарда Линклейтера предсказуемым или лаконичными назвать язык не повернется. Формально причисляя себя к режиссеру массового кино, Линклейтер постоянно ставил эксперименты над формой и содержанием, пробуя себя в новых жанрах. Вместе с довольно традиционными картинами, вроде «Школы рока» или «Я и Орсон Уэллс», соседствовали «Пробуждение жизни» и «Помутнение», выглядевшие, несмотря на привлечение реальных актеров, как мультфильмы для взрослых. Ну а главным концептуальным произведением в карьере Линклейтера оставалась романтический трехтомник «Перед…», в котором Итан Хоук и Жюли Дельпи знакомились («Перед восходом»), влюблялись и почти женились («Перед закатом») и жили долго и счастливо («Перед полуночью»). Кинокартины снимались с разницей в 10 лет, что придало трилогии почти документальную точность. Но с концептом Boyhood не сравнится ничего.
Boyhood — на первый взгляд, ничем не примечательная история семьи Эванс. Двое детей — мальчик Мейсон и девочка Саманта, родители когда-то давно развелись — маме (Патриция Аркетт) достались дети и бытовые проблемы, папе (Итан Хоук) — потрепанный «Понтиак» и постоянная неопределенность в жизни. Кажется (впрочем, так и есть), что в этом сюжете нет ничего удивительного — дети растут, мама выходит поочередно замуж за идиотов, папа продолжает искать себя в жизни, соглашаясь на любые заработки. Гениальность Boyhood в том, что Линклейтер создавал фильм 12 лет с одними и те ми же актерами, постоянно дописывая сценарий и доснимая новые сцены — беспрецедентный случай в мировом кино. Такой подход позволяет фильму в какой-то момент пробить жанровые рамки и превратиться в большой роман, этакую «Войну и мир» (или любой другой масштабное произведение) в миниатюре, про жизнь простой американской семьи. Благодаря натуральности и почти полному отсутствию возрастного грима, картина Линклейтера производит ни с чем не сравнимое ощущение — кажется, словно подсматриваешь за семьей Эванс в замочную скважину.
Концепт концептом, но на одной, пусть и самой гениальной задумке, фильм не сделаешь. 12 лет съемок, а также одни и те же актеры, нужны Линклейтеру даже не для натуральности, а для того, чтобы передать с экрана одно из самых сложных явлений — скоротечность времени. Boyhood целиком состоит из почти неуловимых моментов, которые намекают, что время — не только союзник человека, но и один из его главных противников. В эпизоде с переездом семьи Эванс в начале фильма самая основная сцена — с другом Мейсона, который пытается на велосипеде догнать машину с приятелем и выкрикнуть ему в след несколько слов на прощание — дается почти мимоходом, но именно в ней заключена вся грусть и тоска по детству. Два мальчугана понимают, что больше никогда не встретятся, какой бы прочной их дружба ни казалась на тот момент. Эту сцену поймут все, кого когда-нибудь родители вызывали из лагеря на день раньше или отправляли заранее из деревни домой. Тогда казалось, что самое-самое важное обязательно случится именно в эти пропущенные дни, но ничего поделать было уже нельзя. Такие моменты вгрызаются в память моментально и остаются с нами всю жизнь.
Вообще Boyhood, если на него смотреть издалека, может не произвести должного впечатления. Это картина, которая требует от зрителя особой восприимчивости и, простите, настроя во время просмотра. Фильм Линклейтера — классический роман взросления, сотканный из нюансов, деталей, как и подобает такому произведению, но в нем нет ничего сложного. Он не путает зрителя, не пытается казаться больше, чем есть на самом деле. Главная задача Boyhood — вернуть зрителя в собственное детство, восстановить в памяти центральные (как когда-то казалось) эпизоды, на секунду улыбнуться или загрустить и почувствовать себя на несколько десятков лет моложе и беззаботнее.
В Boyhood вообще не очень важна общая история, главное — отдельные эпизоды. Мейсон меняет прическу, Саманта начинает ругаться, новый отчим опять прикладывается к бутылке — Boyhood, как пазл, собирается из мелочей во что-то грандиозное. Более того, в какой-то момент приходит окончательное понимание, что 12 лет, сложная конструкция и прочие вещи, нужны Линклейтеру для того, чтобы самому еще раз пройти путь взросления вместе со своими героями. Это не какой-то горделивый режиссерский ход, а скорее важный инструмент достижения поставленной цели. Только пройдя с персонажами все ступени — как на экране, так и в реальной жизни — Линклейтер смог передать важные оттенки взросления, как детей, так и их родителей, в своем фильме. Тут, конечно, нельзя не отметить, что Саманту Эванс играет дочь режиссера, что автоматически делает Boyhood очень личной картиной.
Увы, но у невероятного фильма Линклейтера, который уже получил в Берлине «Серебряного медведя», в России дела обстоят неважно. С большой долей вероятности Boyhood вообще не появится на больших экранах. Сейчас фильм можно легально или нет посмотреть только в Интернете. Единственная возможность появления ленты Линклейтера в кинотеатрах России — пресловутый «оскаровский» ажиотаж. Если Boyhood все же получит главного «Оскара» в категории «Лучший фильм» — а «Отвратительные мужики» считают его основным претендентом, — наверное, можно будет рассчитывать на ограниченный прокат в избранных кинотеатрах. Но для такого фильма, подобное снисхождение — унизительно. Остается только сокрушаться, что одному из главных фильмов 2014 года в пестром расписании российских прокатчиков, места так и не нашлось. [9]
