В 1980 году во время Олимпиады в Москве школьники обсуждали жуткое: родители некоторых ребят были уверены, что иностранцы привезли с собой жвачки с лезвиями, чтобы отравить советских детей. Сейчас такая боязнь иностранцев выглядит как какое-то дикарство. Но возможно, уже в наши дни кто-нибудь из вас слышал, что не стоит есть шаурму в определенных местах, так как вместо соуса в ней может быть… да-да. У кого-то даже был знакомый, который не то видел, не то пробовал. Это вполне себе современная история на самом деле имеет много общего с пионерскими страхами иностранцев-отравителей. Авторы книги «Опасные советские вещи» исследовали эти и другие городские легенды, сопровождавшие человека в СССР и России в XX веке, и выяснили, чем эти россказни важны для любого человека — необязательно русского.
Прежде чем расписывать главные советские «страшилки», ходившие среди граждан всех возрастов, авторы книги рассказывают о природе городской легенды как таковой. Явление это не новое и существует примерно столько же, сколько существуют сами города. Так, и в Древнем Риме, и в современном Нью-Йорке имели место мифы, связанные с загадочными обитателями канализации: в древности это были осьминоги, сейчас — аллигаторы. Объединяет их как минимум наличие канализации как таковой — темного, загадочного пространства, где возможно всякое. Распространение легенд напрямую зависит от популярности тех или иных явлений. Упомянутая выше история про биоматериал в фастфуде появилась не в России, а в США за десятки лет до — просто потому, что там раньше появился фастфуд и много мигрантов, которых и подозревали в порче еды.
С боязнью последних — «чужаков» в том или ином виде — связано множество городских легенд, и в СССР эта боязнь проявлялась особенно сильно. Вместо мигрантов, правда, боялись любых иностранцев — тех самых, что привозили на Олимпиаду жвачки с лезвиями. Особо яркие страхи были связаны с чернокожими. Например, в 80-е в Москве ходила история о том, что кто-то видел, как ранним утром чернокожий мыл свой член в многоразовом стакане из автомата для газированной воды. Эта история также представляет собой апофеоз страха перед этими стаканами, которые на тот момент считались опаснейшими предметами в СССР: попил из такого — и разом подхватил сифилис. В свою очередь, боязнь заражения сифилисом породила у советской детворы игру в «сифака».
Как видно из этих примеров, городские легенды и причины их появления нередко переплетаются друг с другом. Отчасти поэтому их так сложно исследовать, и «Опасные советские вещи» — первая попытка систематизировать эту хитрую советскую мифологию. Другая сложность состоит в том, что данные рассказы представляют собой устное творчество в чистом виде и не имеют четкого первоисточника, поэтому одна и та же легенда может иметь много вариаций. Опрашивая десятки своих собеседников, живших в СССР и России в разные десятилетия, авторы «Опасных вещей» проделали огромную работу: проследили не только историю появления мифов, но и их эволюцию — и причины их существования, во многом завязанные на страхе.
Современная городская легенда описывает угрозы, исходящие от людей, и ее главными функциями становятся (возможно, наряду с развлекательной) информирование и предупреждение окружающих о возможных опасностях.
Каждая глава «Опасных вещей» посвящена разновидностям советских легенд или отдельным легендам, жившим десятилетиями. Это невероятный калейдоскоп историй, в реальность которых трудно поверить. Гиперсемиотизация в 30-е годы, когда из страха наказания властями люди искали опасные знаки в любых вещах — дома в форме свастик, профили Троцкого на картинах и спичечных коробках; черная «Волга» с номерами СВД («Смерть Всем Детям»), десятилетиями на разные лады похищающая детей; «светящиеся» китайские ковры; фотоаппараты с «красной пленкой», позволяющие фотографировать людей сквозь одежду; огромный массив страшилок про евреев, чернокожих и просто иностранцев. Все эти истории зачастую были выдумкой от начала и до конца, но за ними стояли вполне реальные человеческие страхи.
Хотя некоторые опрашиваемые авторами книги люди утверждали, что никогда в жизни не слышали ничего такого, большая часть респондентов подтверждала: и слышали, и верили, и передавали дальше — будучи не только детьми, но уже и взрослыми.
И какими бы нелепыми ни были те или иные легенды, которые люди пересказывают друг другу, некоторые влекут за собой реальные последствия.
«Рассказ, который в 1980‐х годах слышала наша московская собеседница, — будто бы соседка ловит детей, сцеживает из них кровь и наполняет ею стержни для шариковых ручек, чтобы их продать, — кажется нелепой детской страшилкой. Однако ее истоки — это легенда о «кровавом навете» (обвинение евреев в ритуальном убийстве детей), и она совсем не такая безобидная. В советское время легенда теряет свою религиозную составляющую — в секуляризированной версии похищение детей происходит, потому что евреям просто «так надо» или они преследуют свои корыстные интересы. В 1950 году в Москве толпа собралась линчевать несуществующую банду евреев, которые ловят детей, сцеживают кровь для «таблеток от омолаживания», а мясо продают на рынке. В 1958 году в литовском городе Плунге, после того как шестилетний ребенок рассказал ту же самую легенду о похищении девочки для получения крови, толпа в шестьсот человек чуть не растерзала соседа-еврея, на которого указал мальчик».
Хотя «Опасные вещи» посвящены по большей части советским мифам, вера в которые сегодня кажется чем-то невероятным, благодаря этой книге можно понять, как работают в наши дни фейковые новости (скорость распространения которых выше, чем у правдивых новостей) или конспирологические теории. Очевидно, что плохая информированность — не более, чем условие эпохи, причем необязательное для веры в миф. Если человек захочет поверить во что-то, он поверит. И расскажет другому!
