Корабельные черви — по-своему эпичные твари. Единственные в морских глубинах, кто приспособились питаться древесиной. Они рыли ходы в кораблях ахейцев, когда те плыли на Трою, в джонках монголов, когда те пытались захватить Японию, в пиратских шхунах на Карибах. А еще они обваливают тысячи пирсов по всему миру и отлично идут с лапшой в экзотических блюдах Юго-Восточной Азии.
Тем удивительнее, что при таких давних связях с человечеством, мы до сих пор не знали, как именно они размножаются. Оказалось — чертовски странно и удивительно.
Например, самки могут затолкать в себя уйму миниатюрных самцов и носить их с собой как мини-гарем.
Недавно морские биологи из Портсмутского университета решили выяснить, как именно спариваются корабельные черви. Это не просто досужее любопытство: раз уж эти твари научились перерабатывать целлюлозу, то у них есть чему поучиться. Кто знает, возможно, за ними будущее биотехнологий? Проблема в том, что даже ученые не могут отделить один вид от другого, тем более самцов от самок (тем более, как выяснилось, они вообще гермафродиты). Ведь они прячутся в древесных норах.
На самом деле, корабельные черви — это моллюски, дальние родственники мидий, причем у них даже есть раковина, просто она редуцировалась до маленького нароста. А моллюски — чемпионы по странности размножения. Достаточно вспомнить тех же осьминогов, которые засовывают друг другу в полости щупальца со спермой и оставляют там оторванный кончик конечности.
Так вот. Выяснилось, что разные виды корабельных червей размножаются совершенно-по разному. Какие-то из них — бесполые гермафродиты. Какие-то — двуполые. Некоторые могут менять пол, причем с реактивной скоростью. Гермафродиты оплодотворяют друг друга, одновременно меняясь спермой (точнее, сперматофорами).
Это очень странный процесс — тут и игра и спорт. Корабельные черви высовывают из своих нор половые органы, сифоны. Эти сифоны шарят поблизости и когда находят такой же сифон, переплетаются с ним, покрывая друг друга сперматофорами. Но на этом все не кончается. Сифоны продолжают шарить дальше, и когда им встречаются новые, те сначала пытаются стереть чужие сперматофоры, чтобы затем оставить свои. В общем, они соревнуются в спаривании и могут делать это долго. Это настоящая массовая кримпай-оргия, которая тысячи лет происходила под дном человеческих кораблей, рассекающих океаны планеты.
Морской биолог Рубен Шипвей приводит отличную аналогию:
«Представьте: к вам подошел человек, попытался совершить совокупление, но в основном промахнулся. Он поместил свои сперматозоиды вокруг вашего сифона. Почти сразу же появляется еще один и вместо того, чтобы отолкнуть другого, он просто вытирает ваш сифон и пристраивается к вечеринке».
Есть виды, в которых роли самцов и самок более стабильны. Но их секс выглядит еще безумнее: самцы миниатюрны и, найдя самку, просто начинают жить внутри нее, производя сперматофоры и толкаясь в куче таких же пойманных ей счастливцев. Это самый тесный и, должно быть, скучный гарем в мире.
Исследователи подводят итог, говоря, что для корабельных червей характерен «Одновременный, последовательный и ритмично-последовательный гермафродитизм». Это означает, что как правило трудно определить, является ли особь самцом, самкой или, возможно, и тем, и другим в любой момент времени во время спаривания.
Как нам поможет это знание? На самом деле, одного того факта, что этих существ можно использовать для переработки целлюлозы, уже достаточно. Однако их влияние на человечество этим не ограничивается. Во многих областях мира морская инфраструктура до сих пор построена на древесине. Лодки, пирсы и доки в тропических регионах и по сей день терпят многомиллионный ущерб от корабельных червей. Возможно, узнав, как они спариваются, мы поймем, как отвадить их устраивать оргии и рыть норы в нашей инфраструктуре.
