Каждое лето студенты российских университетов проходят практику, которая кого-то приводит к старту карьеры, а для кого-то является лишь формальной необходимостью, чтобы в деканате все бумаги были в порядке. Disgusting Men второе лето подряд становится инкубатором для тех, кому нужна не только справка с печатью, но и навыки, которым в институте не обучат. В связи с повышенным интересом к вопросу, Отвратительные мужики расспросили коллег и друзей, чтобы рассказать особенно требовательным и амбициозным студентам и абитуриентам о том, чем порой приходится заниматься, чтобы «закрыть практику».
1
Самые популярные преступления в вашем районе:
практика в суде
Я проходил летнюю практику в районном суде, в архиве. Помимо меня среди пыльных стеллажей блуждали еще два тела — девушка, которая постоянно там работает за зарплату и практикант из другого вуза. Большую часть времени это было похоже на плохое реалити-шоу, в котором трое участников соревнуются, кто быстрее сойдет с ума от безделья: четыре из пяти рабочих дней мы посвящали курению на крыльце, игре в пасьянс на компьютере с пузатым монитором SyncMaster и ксерокопированию каких-то мутных документов, в суть которых вникать было некогда.
Но по четвергам в суде был день открытых дверей, когда в архив приходили люди с судимостью, чтобы получить копию последней страницы дела для трудоустройства.
И вот ты карабкаешься по полкам на самый верх, достаешь оттуда толстенную папку и, прежде чем сделать копию последней страницы, волей-неволей изучаешь все содержимое.
Зачастую на совести будущих работяг были всякие мелкие шалости, но периодически попадалась настоящая жесть:
14 ударов табуреткой по голове, фото, вот это все
Из этих документов я узнал, что статистически самое частое уголовное преступление в районе Новогиреево — убийство проститутки, чаще всего при этом еще и бомжихи, пьяным, невменяемым сожителем. Сожитель, милейший человек, заглядывал в окошко, просил копию, получал ее и уходил устраиваться на работу.
А мы сидели и с мрачными лицами играли в пасьянс.
Петр, медиамагнат
2
Практика в Государственной Думе РФ
Я проходил практику в пресс-службе Государственной Думы РФ. По идее, я должен был быть связующим звеном между журналистами и законодательным органом: отвечать на все вопросы, помогать с поиском нужной информации. Но так как я был юн и неопытен (и бессовестно красив), вся моя деятельность сводилась к одному: в дни слушаний я выносил гигантские пачки ксерокопий текстов законов, чтобы корреспонденты могли их изучать и цитировать. Законов было много, я их путал, журналисты часто выдирали нужные части, а остальное бросали на столах, тумбочках и других горизонтальных поверхностях. Вечером я все это торжественно собирал.
Честно сказать, это было довольно скучно,
поэтому когда мне предложили «заняться телевиденьем»,
я заметно воодушевился
В Госдуме есть собственная студия и все необходимое для съемки передачи «Парламентский час», именно с нее и начался мой путь на телеэкраны. Перед каждой съемкой я выносил тубы с проводами, софиты, аккумуляторы для камер, микрофоны и прочие важные вещи на съемочную площадку. Потом все это дело уносил. Однажды мне доверили носить микрофон депутатам, участвующим в каком-то диспуте. К тому времени, кстати, практика кончилась, и мне даже что-то платили за эту работу, но важнее была ламинированная карточка с моим фото и надписью «ПРЕССА ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМА».
Потом мне все это надоело, и я уволился — так закончился мой путь на телеэкраны.
Александр, главный редактор крупного сайта про городские развлечения
3
Практика в последнем живом колхозе
После первого курса педагогического университета Ростова-на-Дону (я учился там на преподавателя трудов) нужно было проходить практику на Ростовском инструментальном заводе (придаток Ростсельмаша). Но всегда и во все времена можно было выбрать, где проходить практику. Я хотел отдохнуть у бабушки на Цимлянском водохранилище и поэтому сказал, что привезу справку о прохождении практики из еще оставшегося в живых колхоза в Волгоградской области. Надеялся проходить эту самую практику на уборке клубники и черешни (школьную практику я провел именно так), но по возрасту я уже годился для взрослой работы, и поэтому меня определили в посадочную команду.
Сажали помидоры. Вроде бы не самая сложная работа. Сидишь себе на тракторе и кидаешь рассаду в канавку от культиватора, рассадопосадочной машины. Но через пару часов такой работы дико начинает болеть спина, поэтому надо меняться с напарником. Задача напарника — прикапывать рассаду. Тоже всю дорогу раком. Потом обед, и снова впахивать.
Работа начиналась в 7 утра и заканчивалась в 16:00. Соответственно, сбор возле сельсовета происходил в 6 утра. Без выходных
При всей тяжести работы, за нее неплохо платили. За 10 рабочих дней я заработал 400 000 рублей (шел 1997 год) и справку о прохождении практики. Бутылка пива тогда стоила 3 500, пачка сигарет LM — 4000. А вот на инструментальном заводе в Ростове я бы впахивал бесплатно.
Это был последний год существования колхоза. В 1998 году грянул кризис. Практику тоже отменили. Я перевелся на заочное обучение и торговал на авторынке.
Алексей, оператор в популярном научном издании
4
«Новые известия» и Химкинский лес
На третьем курсе у нас уже была возможность устроиться на практику. В университете никто не против, иди куда хочешь — но вот куда именно податься со своим нулем знаний, непонятно. В итоге решили с ребятами устроиться на практику к преподавателю, который работал в «Новых известиях». Поскольку раньше издание считалось приличным, мы особо не заморачивались по поводу выбора. Кто-то хотел получить бумажки и просто отдохнуть летом, а кто-то — например, я — решил поработать.
Надо признать, писал я тогда как лапоть, без четкого понимания, с какой стороны подойти к теме или к материалу. Меня отправляли на скучные пресс-конференции, я отзванивался, пересказывал услышанное на мероприятии, предоставлял инфографику, данные, а за меня уже писали. Стыдно, конечно, но поскольку людям надо сдавать заметки в газету до определенного срока, никто мои каракули ждать не собирался.
Однажды я влип в историю, связанную с Химкинским лесом. В те годы Химки были мало похожи на спокойный город. С одной стороны правительство, которому нужно было построить трассы, с другой — жители города, которые не хотели расставаться с лесом, с третьей — футбольные фанаты и радикалы, которые приехали навалять экологам. Я узнал, что антифашисты тоже собираются в Химки и решил поехать вместе с ними. В дороге как раз встретил уже знакомых коллег, так что я особо не переживал за свое будущее.
Вышли из вагона, построились в шеренгу, растянули какие-то баннеры, начали скандировать какие-то лозунги (уже не помню, что именно, семь лет прошло с тех пор) и пошли в сторону местной администрации. Мы постояли-постояли, а потом полетели дымовые шашки, парни начали «бомбить» стены граффити; один чувак топором ломал входную дверь, в окна летели какие-то предметы, собравшиеся жгли файеры. Я еле успевал снимать все на свой Cannon 1000D, который мне только-только подарили на день рождения, и прыгать по кустам вместе со своим коллегой, чтобы не пришибли.
Все это продолжалось несколько минут, а потом публика резко дернула в сторону станции. Я ощущал себя участником боевых действий — в 19 лет меня к такому не готовили. Сначала я бежал отдельно от всех, за что получил нагоняй от одного из антифа-хулиганов: мол, отобьюсь от стада, заметут мусора, и приехал. Пока бежали обратно до станции, мимо проехали два «бобика». Ни один не остановился. В них сразу же летели камни и все, что лежало на земле.
Потом оказалось, что все было просчитано: на станцию очень вовремя приехала электричка, и мы вернулись в Москву. Когда поезд отъехал, местные жители, которые были неподалеку и поняли, что произошло, стояли и аплодировали. Я охреневал от происходящего.
Вечером я позвонил главному редактору отдела политики и пересказал все, что видел. На следующий день приехал в редакцию писать заметку. Текст не получался. В итоге я отправил его главному редактору отдела, он все переписал, навешал туда какой-то лапши про проплаченную акцию и выставил текст таким. Мне за это было не очень удобно. Это единственная публикация, за которую мне до сих пор стыдно (фамилия-то под ней моя!).
Зато журнал «Итоги», который уже несколько лет закрыт, купил мою фотографию с места событий за 1 700 рублей! Первые деньги, заработанные в профессии
Спустя два дня ко мне явились оперативники из местного отделения милиции. Соседка спалила, что я дома, так что отсидеться не получилось. Предложили проехать в отделение. Я попросил вызвать повесткой, на что получил ответ: «Или сейчас с нами, или вызываем наряд и задерживаем тебя». В 19 лет я не выбирал. Поехал с мокрой головой, одетый в первые попавшиеся шмотки. Составили показания. Я помогал еще ошибки править по ходу дела. На выходе предложили откатать пальчики. Вежливо отказался. Но сфоткать — сфоткали.
Потом был допрос, но он тоже прошел спокойно. Я тогда подчищал хвосты, как учили старшие из других изданий, перестраховывался, потому что в «Новых известиях» мне особо помогать не хотели, да и не очень понимали, видимо, как мне можно помочь. Дело было политическое, так что любая мелочь могла сильно усложнить всем жизнь. Для меня история кончилась хорошо, но в остальном — вы и так все знаете.
Георгий, редактор «киберспорта» в спортивном медиа
5
Королева ксерокса
Я проходила практику на пятом курсе, в страховой компании на Проспекте мира. Заносила дела в базы данных, сидела на судебных заседаниях, но они были не особо интересными. Зачастую делать было совершенно нечего, так как всем было на меня плевать, и я просто читала книжки. Помнится, прочла тогда «Игру Эндера».
Ко всему прочему, я еще частенько торчала в комнате с огромным ксероксом, делала многочисленные копии документов. Как-то нашла там небольшую коробку, села на нее и решила, что теперь эта комната — мой офис, а я — королева ксерокса. Порой туда приходили люди, и я помогала этим заблудшим душам отксерокопировать или распечатать что-то на этой гигантской махине. «Сейчас я вам все покажу, это не сложно» — милостиво говорила королева ксерокса.
Один раз меня послали в Высший Арбитражный Суд, который настолько велик, что туда можно переселить целиком жителей какой-нибудь небольшой страны. Там мне нужно было сфотографировать все документы с одного дела по пропаже коров. Мне выдали фотоаппарат, но он сразу же сел, и я решила снимать на телефон.
Это заняло часа два, пришлось задерживаться с другими практикантами суда. Столько телок у меня на телефоне еще никогда не было.
Кристина, маркетолог в международном рекламном агентстве
6
Я покажу тебе двустволку, мальчик
После четвертого курса мы проходили практику на переписи населения, ходили подвое по квартирам. Тогда даже по телевизору показывали, как определить переписчика: у него должен быть шарф, блокнот и ручка. Мы изначально понимали, что шарф этот у нас все начнут просить, и мы поинтересовались, можем ли мы его отдать — нам сказали, нет, ни под каким предлогом.
Суббота, раннее утро. Звоним в квартиру,
дверь открывает просто в мясо бухой мужик
Мы ему говорим, мол, здрасьте, так и так, переписчики, расскажите, кто проживает в квартире. Далее разворачивается следующий диалог:
— Вы, бл*** кто такие?
— Мы переписчики, перепись населения ведем!
— А как вы узнали, где я живу?
— Ну, муниципалитет ваш адрес нам дал.
— А че это у вас за шарфы?
— Это специальная атрибутика переписчиков, все дела.
— Подари один!
— Не можем — казенная собственность!
— У меня двустволка в доме лежит, пойдем покажу, я [то ли майор то ли капитан], посмотришь и точно отдашь!
Потом он начинается дико смеяться.
Мы сначала немного занервничали, но потом, вроде, нормально стало — он рассказал, кто у него живет, кто прописан. Затем он начал звать нас к себе водки выпить. Напомню, утро субботы. Мы отказались и пошли в следующую квартиру.
А в следующей квартире жили два брата, которые не могли вспомнить, как зовут их собственную мать. Мы очень долго стояли на пороге и пытались у них все узнать — потратили, наверное, час. Они орали друг на друга, спорили и ругались, гадая, как же имя и отчество их матери.
После этой практики я оценил масштабы гордого русского бытового алкоголизма: народ пьет просто дичайше. Нас звали выпить в каждой второй — третьей квартире.
Алексей, директор по маркетингу в VR-компании
7
Хакер, друг идиота
Моя практика проходила скучно. Зато есть история про чувака, который проходил практику у нас в компании.
Это была такая классическая бюджетная организация, с кучей бумагомарательства, протоколами и так далее. В конструкторский отдел к нам пришел студент на летнюю практику, месяц примерно должен был работать. Ну, мы с ним договорились, чтобы он приходил пару раз в неделю, помогал ведущим инженерам с бумажками.
Дело было в начале 2000-х, тогда у нас в городе был еще интернет через dial-up. В понедельник приходим на работу — а у нас соединения нет, директор звонит в компанию, а за нами долг висит какой-то космический. Стали разбираться. Оказалось, с нашего аккаунта все выходные кто-то безостановочно сидел в сети. Оплата почасовая, понятно, что там накапало. Выяснили — в пятницу вечером наш практикант решил выпить после работы с приятелем, прямо в кабинете, и этот приятель через Password Unhider спер у него нашу учетку.
Вызвали практиканта, тот, понятное дело, в шоке, денег компенсировать это все нет, неприятности с милицией и с администрацией вуза не хочется. В общем, договорились так, что он вместо одного месяца расслабленной практики получил три месяца ежедневной с инвентаризацией архивных документов и списанием тех дел, срок хранения которых давно истек. Работа простая, как для обезьянки, но очень монотонная.
Приходил потом еще после занятий в сентябре, доделывал.
Полина, редактор в журнале о видеоиграх
8
Практика в военкомате
У нас еще в старших классах школы ввели УПК — можно было освоить престижные профессии воспитателя, швеи, еще какую-то шляпу и секретаря-референта. Естественно, весь класс ломанулся на секретаря, мы весело строчили на печатных машинках, а потом нас летом отправили на практику. Уж не знаю, куда попали остальные, но мы с подружкой очутились в районном военкомате.
Помню смутно, что там происходило. Мы то сшивали огромной иглой с бечевкой дела для архива, то печатали что-то на «486-м», каждый раз удивлялись необходимости постоянно где-то добывать единственный ключ от сортира (кажется, мы даже однажды потеряли его и схлопотали за это). Но потом мы осознали все плюсы нашего служебного положения: во-первых, постоянные знакомства с будущими или несостоявшимися призывниками — с «девяткой» и прочей романтикой, — а во-вторых, как-то мы попали в кабинет, где выписывали повестки и сортировали их для отправки. Прошерстив их, обнаружили несколько знакомых фамилий и внезапно «потеряли» их, а подруга, кажется, даже брата своего там нашла.
Уж не знаю, спасло это кого-то или нет (вряд ли, конечно), но мы чувствовали себя вершителями судеб.
Анна, жена олигарха
9
Учительница ИЗО
Проходила практику в школе учителем ИЗО. У меня были 3 и 8 классы, и в обоих по хулигану. Младший хулиган норовил стырить магнитики, которыми крепились наглядные пособия к доске. Его я назначила главным прикрепляльщиком картинок к доске иперед каждым занятием пристально следила, как он мечется между остатками совести и желанием владеть этими магнитиками.
А старший был второгодник, страшно хотел внимания всех женщин в классе (моего в том числе) и от того безобразничал. В итоге я попросила его позировать всему классу, и пять уроков подряд (ИЗО было раз в неделю, к счастью), то есть почти всю мою практику, он был образцом дисциплины.
Я — классный педагог.
Марина, трафик-менеджер в корпорации зла
10
Практика на проводе
Я три недели ходил на практику в душную трубопроводную компанию. Офис с интерьерами из поздних 80-х и 90-х, по коридорам ходят неприметные женщины-бухгалтеры и важные трубопроводчики с горизонтальным размещением галстуков на пузах. У них было интересное развлечение каждую неделю: селекторное совещание. Это когда десять таких вот солидных донов запирались в комнате и два часа орали сраным матом в специальную трубку (такой прото-скайп) на других донов, которые в этот момент клали трубы на трассе.
Мой рассудок спасало то, что я занимал соседний кабинет какого-то начальника, который удобным образом уходил в отпуск ровно в те же дни, жрал пончики, смотрел модного «Хауса». Из особенно светлых моментов был день, когда меня подрядили юнгой к местному водителю, и вот мы, значит, весь день с ним катались — то на склад пакеты с болтами таскать, то в чебуречную на Сухаревской разговляться. В тот день я многое понял, но забыл, что именно.
Георгий, специалист по продукту в популярном магазине DRM-free видеоигр
11
Якшур-Бодья, туда и обратно
Якшур-Бодья — милый поселок городского типа, расположившийся на живописных просторах Удмуртии. Собственно, в эту дыру нас и загнали на первую журналистскую практику.
Приехав туда ранним утром, мы познакомились с редакцией местной газеты, которая обрадовалась нам так, как будто в Якшур-Бодье нет жителей моложе 40. Затем нас ожидала четырехкилометровая прогулка до соседней деревни Якшур, где мы должны были прожить остаток своей практики в доме нашего руководителя практики, милого дедули, а также двухчасовая уборка, потому что в избушке никто не жил, видимо, со времени завоевания Удмуртии Иваном Грозным. Нагулявшись по окрестностям, мы решили приготовить ужин, но у нас с собой была только одна пачка макарон-рожек, а дедуля не отпустил в магазин поздно и дал свою пачку спагетти, поэтому в основном он и ел разваренную кашу с золой и побелкой. Оказывается, лучше все-таки ломать спагетти, когда суешь кастрюлю в печь.
И вот, наконец, спать. Кстати, о нашей компании: два парня на раскладушках, две пары девушек на двух полутораспальных кроватях, ещё одна девушка на полу (ей уступали раскладушку, сама легла на пол), ну и пара мышей, которые всю ночь грызли обои, чем привели в ужас девушку на полу.
Ранняя прогулка из Якшура в Якшур-Бодью = еще 4 км. Редакция не только устроила экскурсию по местным достопримечательностям и накормила историями про Александра II и умную удмуртку, но и предложила ознакомиться с архивом газеты. Часть, кстати, на удмуртском, а этот язык уже и удмурты не знают. Еще нам показали типографию, мы оценили всё: от разных штук, так и не поняла, что для чего, до десятка плакатов с голыми барышнями. Задания нам тоже давали (клещи, пожары, летний лагерь, всё такое), мне вот попались пожары, но ведь общественного транспорта в Якшур-Бодье нет, так что я шла пешком до другого конца поселка (+4 км), где в лесном хозяйстве бедный пожарный инспектор Такой-то шарахался от моего диктофона, как будто я собираюсь его зарезать им. Потом обратно (+4 км), ещё сходить до гимназии (+1 км), потом обратно (+1 км), ну а потом домой (+4 км).
В целом, было очень весело.
Баню мы решили не топить, нет. Девочки нашли одну-единственную знакомую в Якшур-Бодье и пошли мыться у нее (+4 км, +4 км). Дальнейшие ужины тоже как-то не клеились (или наоборот), зато нас навестила замечательный главный редактор. Рассказала про своего сына, нашего ровесника, учится тоже в нашем вузе, рыжий и прыщавый. Мы сразу поняли, почему он не пришел к нам. Теперь, когда видим его в универе, обязательно машем ручкой и зовем его, но он убегает.
Из развлечений у нас были фильмы на ноутбуке, попытки заниматься спортом, а также радио. Один раз руководитель практики его включил, проскочила новость про супругов, которых посадят за пирожки с маком, выключили. Больше не включали.
Уехали через четыре дня. И все-таки прекрасная была практика! Я узнала, что в Удмуртии раньше был матриархат, зачем вдоль дорог борозды, поняла, как не надо варить спагетти в печке. И почему люди уезжают из поселков.
Дарья, студентка журфака
12
Школа для детей с задержкой в развитии
Когда в своих мемуарах я дойду студенческих лет, торжественно клянусь посвятить практике в школе для детей с задержкой в психическом развитии отдельный разворот. Четко запомнил три эпизода.
Парень огрел одноклассника набитым рюкзаком по голове лишь за то, что тот случайно задел его в раздевалке. Самое безобидное из увиденного.
Заглянул в кабинет директора в разгар разборки, она же — «воспитательная беседа». Ситуация: пацан пихал учителя, когда та пыталась протиснуться в столовую. На просьбу пропустить ее заявил, что нечего было столько жрать, раз протиснуться не можешь. Парень перешел в пятый класс. Занавес.
Последняя ситуация частично оправдывает описанное выше. Заведующая моей практикой после уроков занималась с восьмиклассником литературой. Разбирали «Мертвые души» Гоголя. Мальчик был не в состоянии ответить на элементарные вопросы, для которых не требовалось знания книги. Ему тяжело давались связные предложения, правильные «ответы» получались, когда учитель проговаривал 2-3 слога этого ответа, а ученик их подхватывал. После занятия мученик выбежал и продолжил беситься, как пятилетний. Передвигаясь по школе, я просто игнорировал любые выпады со стороны детей. Дал себе установку, что они больны, и делал вид, что не вижу их.
Некоторые впадал в ступор и не понимали, как на их крик и мат не ведут ухом. После такой практики мне было не интересно играть в Bully — я был там на протяжении двух недель! Впереди ждут четвертый курс и педагогическая практика в школе.
Илья, ведущий популярного IT-подкаста
Есть крутая история о летней практике? Не стесняйтесь, поделитесь ей в комментариях!