«Планета обезьян: Революция» — вторая часть ремейка классической фантастики шестидесятых, основанной на романе французского писателя Пьера Буля. Действие разворачивается спустя годы после событий предыдущего фильма. Искусственный вирус, который сделал обезьян умнее, работает против человечества: предполагалось, что разработка станет спасением от болезни Альцгеймера; в итоге все закончилось эпидемией т.н. «обезьяньего гриппа». Выжившие люди укрылись в изолированных колониях без света и связи. Чтобы восстановить снабжение энергией, группа исследователей отправляется в лес чинить электростанцию. Вокруг нее, тем временем, огранизовали поселение обезьяны — к этому моменту они уже научились добывать огонь, более-менее ясно выражаться по-английски и, как выяснится спустя некоторое время, даже стрелять из автоматического оружия.
В «Революции» есть сцена, когда самый злой шимпанзе скачет на лошади и, встав на задние лапы, обстреливает укрепления людей с двух рук. Глубокая американская ночь, все в огне, визжат обезьяны, полыхают люди. Кроме этой сцены все остальное в фильме снято для красоты, чтобы вы посмотрели на впечатляющую компьютерную графику. Главная же мысль новой «Планеты обезьян» уложена в те несколько минут.
Это фильм не об исчезновении старого и становлении нового общества после всемирной катастрофы. Не о столкновении абсолютно разных — прежде всего — культурных масс. «Планета обезьян: Революция» — про обезьян, которые ненавидят людей и стреляют в них, проезжая мимо на лошади. Весь кругозор, вложенный в картины шестидесятых-семидесятых годов, сузили до боевика, в котором между моментами со стрельбой почти ничего не происходит — но именно диалоговые эпизоды показывают дольше всего остального. Зачем — непонятно. Очевидно, авторы пытались оживить происходящее, очертить образы героев, но вместо этого два часа жуют сопли: о персонажах «Революции» сказать нечего. Главная достопримечательность актерского состава картины, Гэри Олдман, появляется в кадре около трех раз, не знает, куда себя деть, и плачет.
Не то чтобы я любил ремейки, но чаще я поддерживаю инициативу по ретрансляции классики новым поколениям зрителей. С «Планетой обезьян» получилось так, что мне будет жаль, если благодаря современной адаптации кто-то решит, будто и оригинал на самом деле такой же пустой фильм. Это изложение двоечника, а не полноценное переосмысление первоисточника. [4]
Читайте еще по теме:
— Гид по планете обезьян: все, что вам нужно знать;
