С 40-х годов XX века в Японии проходят самые необычные и стильные велогонки в мире — кейрин. Вместо высокотехнологичных велосипедов из карбона атлеты используют старую-добрую сталь, а на треке разрешена контактная борьба. Японский кейрин существует отдельно от остального мира велоспорта: в нем участвуют только японцы, прошедшие обучение в специальной школе, а профессиональные велогонщики из других стран попадают сюда только по приглашению. Обособленность японского кейрина объясняется тем, что это не просто спорт, а ставочный бизнес с годовым оборотом более чем в 3 миллиарда долларов.
Единственный русский гонщик в японском кейрине — Денис Дмитриев. Чемпион мира и неоднократный чемпион Европы в трековых велогонках, в 2014 году Дмитриев впервые получил приглашение из Японии, сразу же на него согласился и с тех пор стал частым гостем на местных велотреках. Для «Отвратительных мужиков» Дмитриев рассказал об удивительном устройстве японского кейрина, и каково в нем приходится профессиональному велогонщику.
Кейрин попер в 70-е годы. Появилось очень много фанатов, а местная организация — JKA, сильно разбогатела.
Тогда они начали строить велотреки по всей стране — так, чтобы в каждом городе, каждой префектуре было место для проведения гонки. На сегодня в Японии 63 действующих велотрека. В России, для сравнения, три велотрека. В какой-то момент кейрин стал еще и олимпийским видом спорта, но этот кейрин и японский отличаются правилами, количеством участников, велосипедами.
В JKA есть специальный отдел который следит за международным кейрином. Они ездят по турнирам, ведут статистику и каждый сезон приглашают лучших трековых велосипедистов мира, чтобы они выступили в Японии. Перед чемпионатом мира приходит приглашение — вы один из кандидатов, хотите ли вы приехать? Из согласившихся затем выбирают лучших по статистике. В 2014 году я получил такое приглашение и не стал даже думать, сразу согласился.
Причин поехать было несколько.
Во-первых это коммерция, можно заработать денег. Во-вторых это опыт — я тогда дружил с ребятами, которые уже там побывали, и после их рассказов очень туда хотел. Плюс меня всегда возмущало что за всю историю гонщиков из России никогда не приглашали, хотя у нас были талантливые ребята. И мне было очень лестно, когда меня пригласили первым из русских, отказываться было не вариант.
Самое интересное начинается, когды ты туда приезжаешь. Япония это такая страна, в которой каждый должен побывать. Попадаешь как на другую планету. Не в том плане, что там машины или дома необычные — там необычное все. У меня мозг взрывался первые месяца три.
По приезду ты попадешь в школу кейрина.
В нее может пойти любой японец. Каждый регион проводит некие тесты на велотренажерах, по итогам которых набирается 100 учеников. Для японца обучение в такой школе занимает год. Это как армия. Ты заезжаешь туда, сдаешь свой телефон на въезде, и начинается: в шесть утра подъем, пробежка, две-три тренировки в день плюс теория, и так далее. Они там даже маршируют — видимо, такие традиции. Выйти за пределы школы ты можешь только в воскресенье или в специально выделенные дни. И в таком режиме целый год.
На территории школы — два огромных спортзала, комната со станками-роллерами, общежитие, столовая, и самый кайф:2 велотрека на 400 метров, один на 333 метра, открытый, и еще два закрытых на 250. И есть еще такой огромный холм, для упражнений на развитие абсолютной силы — 300 метров по равнине и 200 в горку. По ногам бьет нормально, заезжаешь наверх и хрипишь уже, но в целом профессиональному гонщику дается просто.
В конце ты сдаешь экзамен из трех частей. Первая — собрать и разобрать велосипед в определенной последовательности за 20 минут, вторая часть — тесты на знание теории, третья — имитация гонки, во время которой ты должен выполнить определенные задачи. Сдав экзамен, ты получаешь красивую книжечку и лицензию на выступления, и с этих пор ты предоставлен сам себе. Хочешь — тренируйся, хочешь — нет, никаких тренеров тебе не назначают. Многие гонщики сбиваются в группы по префектуре, чтобы готовиться вместе. JKA только присылает расписание гонок, в которых ты можешь участвовать, все остальное ты обеспечиваешь себе сам. Я встречал очень много кейринистов, которые и где-то работают, и выступают. Но это не топы — все кто в топ-50, думаю, занимаются только кейрином. Всего же в стране порядка 2500 лицензированных гонщиков.
Так как мы уже профессионалы, многие — чемпионы мира, у нас обучение идет по упрощенной программе: две недели школы и затем практически те же экзамены.Для меня сложнее всего была сборка/разборка велосипеда. В целом это просто, но там важна именно определенная последовательность: левую гайку открутил, правую, снял переднее колесо, левую гайку открутил, правую, снял заднее колесо, потом снимаешь цепь… там еще ключи лежат на верстаке в линию — каждый нужно класть на свое место. Это тоже традиции — смотрят, насколько ты дисциплинирован. В Японии вообще мало что объясняют — если говорят, что нужно, то делай без вопросов. А если спрашиваешь — зачем, зачастую никто не может ответить.
В целом у нас все было более лайтово — есть даже отдел, который «нянчится» с иностранцами. Но когда мы сдаем экзамены, мы также оказываемся сами по себе — сам снимаешь квартиру, покупаешь еду, тренируешься, тебе только говорят, на какую гонку ехать. По контракту иностранный гонщик может пробыть там либо три месяца, либо шесть. Я всегда ездил по максимуму, всего — пять раз.
Физически иностранные гонщики гораздо сильнее японских кейринистов.
Но фишка в том, что японский кейрин — не совсем индивидуальное соревнование. То есть, любой сговор там правилами запрещен, но все работают там сообща. По факту для японца лучше помочь другому японцу, чтобы выиграл он, а не иностранец. И получается так, что если иностранец участвует в заезде из 9 гонщиков, он один едет против восьмерых. И этим как раз все уравнивается. Им в кайф сделать так, чтобы какой-нибудь чемпион мира на треке обосрался и проиграл. Такое бывало не раз, и со мной в том числе. Бывало что одни тебя зажимают, вторые пытаются уехать, начинаешь атаковать — тебя толкают, или вчетвером топят с самого старта, чтобы потом вывести вперед пятого.
Важное отличие между международным кейрином и японским — в физическом контакте.
В международном если ты кого-то специально толкнешь, то тебя могут дисквалифицировать. Хотя если судья решил, что контакт случайный — а такое часто бывает — то ничего не будет. Но в японском кейрине контакт разрешен: ты можешь пинаться до тех пор, пока соперник не упадет. Если ты кого-то уронил — возможно, к тебе применят какие-то санкции, но до этого момента делай, что хочешь. В этом и весь кайф, и конечно, приходилось толкаться, без этого никак.
Почему еще кейрин как бы считается командным — там есть разные тактики. Например, есть «сенко» — когда ты за круг должен ехать впереди. Есть «макури» — они обычно финишируют метров за 200 до финиша. И есть «ойкоми» — те, кто большую часть гонки ничего не делают и в последние метры пытаются куда-то пролезть и выиграть. Последние обычно самые опасные — они больше всех бодаются и чаще всех падают. Поэтому они надевают доспехи — на спину, грудь, под задницу, как будто хоккеисты. Ну а я как иностранный гонщик вынужден со всеми ими бороться. «Макури» и иностранцы обычно защиту не используют — это плюс килограмм, и ты сам увеличиваешься в размерах, что влияет на аэродинамику.
Так как кейрин это прежде всего азартные игры, народ на трибунах бывает разный, иногда подшофе, могут что-то тебе орать перед стартом. Реагировать на все это запрещено.
Со временем я немного начал понимать по-японски, и там зачастую можно услышать что-нибудь типа «размажьте этого иностранца!», «иди домой, ты уже обосрался!». Как было на моих первых гонках. Перед выходом на трек можно посмотреть свой коэффициент — если он низкий, значит многие на тебя поставили. У иностранцев такой часто бывает. И вот я выхожу на старт, на трибунах все орут, но один голос слышу громче других, явно пьяный: «Домитриеу, гоу, гоу!» (иначе мою фамилию на японском не выговорить). Поржал про себя, поехал. В итоге выигрываю заезд и слышу: «Сенк ю, Домитриеу, сенк ю!!». На следующий день выхожу на старт, но на этот раз проигрываю и слышу тот же самый голос: «Домитриеу, фак ю! Гоу хоум!!». От любви до ненависти один шаг, в общем.
Каждая гонка обычно идет три дня, и все это время ты оторван от внешнего мира.
Ты обязан приехать на место проведения за день до гонки, до полудня. Это закрытая территория, где есть все, что тебе нужно — общага, веломагазин, столовка и так далее. Заходишь, сдаешь все средства связи, и больше не имеешь права выходить за территорию. Проходишь медосмотр, техосмотр велика. И есть такая комната — вейтинг рум, огромное татами, где одновременно находятся 100 человек, и все тусуются по регионам в ожидании гонки. А спишь обычно в общежитии, куда селят по четыре человека в комнату.
Спортсмены от ставок никак не зависят — поставят на тебя миллион или два — у нас есть свои призовые. Перед гонкой всегда известно, сколько ты заработаешь, и за победу ты получишь вдвое больше, чем за второе место. Так что нам на ставки все равно.
Велосипеды в кейрине — нереальный олдскул.
С таких в свое время начинались все трековые гонки, но японцы решили не идти в ногу со временем и выступать только на таких «ретро-великах». Делается это еще и для того, чтобы все находились в равных условиях и не имели технического преимущества. Решение гениальное, так как сейчас разброс в велосипедах очень большой, и суперкрутой велосипед может позволить себе не каждый гонщик в кейрине. А так — есть 20 производителей стальных рам, несколько брендов с компонентами, все должны быть сертифицированы для кейрина отметкой NJS. Есть же еще такое сообщество фиксеров, в том числе и в России: они гоняют на трековых велосипедах по улицам, и для них деталь со штампом NJS — это вышка. У меня был NJS-велик Presto — один из самых топовых по японским меркам. И один японец очень просил меня продать его, когда я буду уезжать. Ну я и продал. А потом мне другой чувак, вроде с Украины, говорит — смотри какую раму намутил, и показывает фотку моего велика. На аукционе, говорит, зацепил. Видимо, чувак повыступал на нем, и потом загнал.
Перед гонками состояние велосипеда смотрят механики с маркером — и если деталь не пригодна для гонки, перечеркивают ее. Например, руль или раму. Хотя внешне она может выглядеть нормально. И я так понимаю, такие рамы пользуются успехом в интернете.
Разница в ощущениях между современным трековым велосипедом и этим, стальным — огромная.
Карбоновый велик намного жестче и отзывчивее. Давишь на педаль — и он сразу едет, моментальный отклик на усилие. На стальном надо надавить трижды, чтобы он поехал. То есть он настолько мягкий, «плавающий», как будто жидкий под тобой — что ты нажимаешь на педаль и вся твоя мощность уходит только на то, чтобы велосипед начал разгоняться. По моим ощущениям, из 100 процентов мощности которую ты передаешь на педаль, процентов 30 воруется за счет того, что велосипед такой мягкий. Но на них тоже прикольно гонять.
Японцы нереально стеснительные, они не могут просто так подойти и сказать «привет!». Но если ты сдружился с японцем, то он твой кореш на всю жизнь.
Друзей завелось много. Например, знаком с Шинтаро Сато — один из самых опаснейших ойкоми в Японии — чувак, который нереально круто толкается и все его боятся, при этом он очень технично владеет велосипедом. Однажды сидим перед стартом в комнате, он заходит самым последним, здоровается и говорит: «please safety race». И все ржут: мол, чувак, который создает больше всех опасных ситуаций на треке, просит не жестить.
В Москве опоздание на 10 минут считается нормой в обществе. В Японии в таком случае лучше вообще не приходить. Бывало, что я приходил за три минуты до встречи — и на меня все равно очень странно смотрели: нужно приходить еще раньше. И хотя иностранцам там многое прощается как гайдзинам, японцы большие националисты. Там много вещей, которые можно делать японцам, но не иностранцам. Однажды нас с другими иностранными гонщиками просто не пустили в бар — сказали, что закрытая вечеринка, и все. При этом было видно, что японцы свободно входят и выходят, нельзя именно иностранцам. Один из нас завелся и начал предлагать деньги охраннику — дошел до 600 баксов, и тот все равно не пустил. В итоге мы развернулись и поехали домой. И так в Японии многое устроено: видишь, что японец что-то делает, а тебе нельзя. Я уже к такому привык. Конечно, со временем отношение к тебе меняется, но своим ты там не становишься.
Записал Стас Ломакин.
