В 2015 году каждый, кто играл в третьего «Ведьмака» на русском языке, отмечал блестящую локализацию, которая органично встроилась в исходный контекст игры и заодно содержала в себе мат. «Неужели возрастным рейтингами кто-то начал пользоваться?» — вот какой вопрос возник у Отвратительных мужиков тогда. В марте 2016 года вышла The Division, герои которой не стесняются периодически окрикивать игрока не иначе как «пидор». Подтолкнул ли «Ведьмак» локализаторов к более смелым действиям, или так складывается стихийно, но обсценная лексика в видеоиграх и кино может стать нормой — если при этом, конечно, будут соблюдены все остальные нормы.
Директор студии локализации «Левша» Федор Бонч-Осмоловский рассказал Disgusting Men, что думают об этом те, кто непосредственно занимается переводом, чем новая школа локализации отличается от старой, и почему мат важно применять правильно.
Donny: «I am the walrus».
Walter Sobchak: That’s ex— Shut the fuck up, Donny! V.I. Lenin! Vladimir Ilyich Ulyanov!
Donny: What the fuck is he talking about?
Walter Sobchak: Fuckin’ exactly what happened to those… That makes me fuckin’ sick!к/ф «Большой Лебовски»
Донни: «Я морж».
Уолтер Собчак: Донни, *****, заткнись *****, В.И. Ленин, Владимир Ильич Ульянов
Донни: *****, о чём это он?
Уолтер Собчак: Так всё, *****, и было. *******, ****.к/ф «Большой Лебовски», перевод студии «Полный Пэ»
Донни: «Я чудак».
Уолтер Собчак: Заткнись, нафиг, Донни, В.И. Ленин, Владимир Ильич Ульянов
Донни: О чём он болтает?
Уолтер Собчак: Так оно всё и было. Меня от этого тошнитк/ф «Большой Лебовски», официальный перевод
Федеральный закон № 53-ФЗ «О государственном языке Российской Федерации» в редакции от 05.05.2014 запрещает использовать нецензурную брань в продукции средств массовой информации, поэтому ряд слов в одном из вариантов перевода эпиграфа мне пришлось заменить на звёздочки. Однако я практически уверен, что все читатели этого текста, достигшие совершеннолетия (да что греха таить, и не достигшие тоже) прекрасно поняли, что скрывается за звездочками, даже если не смотрели «Большого Лебовски» в переводе Дмитрия Пучкова.
Какой из двух приведенных вариантов более правильный и подходит для фильма (или игры)? Законно ли вообще использовать мат в переводе?
Упомянутый закон №53-ФЗ не делает компьютерные игры (в отличие от кино) сферой обязательного использования русского языка как государственного языка Российской Федерации. Закон №436 ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» считает, что нецензурная брань здоровью и развитию детей вредит, но при наличии соответствующей маркировки (18+, запрещено для детей) игры, содержащие известные слова из трех и пяти букв и многочисленные производные от них, выпускать можно. Демонстрировать фильмы в кино и по ТВ — нельзя.
В 1983 году Аль Пачино установил рекорд по количеству раз, когда кто-либо говорил слово «fuck» в кино.
Однако помимо законов есть и те, кто переводит фильмы и игры, и у них есть свое мнение на этот счет. Например, переводчики старой школы считают, что перевод игры или кино — это контекст использования исключительно русского литературного языка, поэтому в нем нет места ругательствам. Эта точка зрения сформировалась за годы работы в СССР, где, конечно, нельзя было представить никакой обсценной лексики в продукте, предназначенном для кино или ТВ (а компьютерных игр не было в принципе). Она, безусловно, имеет право на жизнь, но не стоит забывать о том, что и сами продукты, и терпимость общества к используемой в них лексике со времен второй половины XX века значительно изменились.
Прямо противоположный подход — непременный перевод любого «fuck» русским матерным словом
Однако слово fuck и его производные в английском, что ни говори, несколько мягче, чем ***. По частотности и ситуативности употребления они несколько ближе к «хрену». Т. е. «при маме не скажешь, но, в целом, в обществе допустимо». Fucking smth, fucked up в большинстве случаев — это не мат, а просто эмфатические конструкции. Если во всех этих строках использовать *** или, например, *****, речевой портрет персонажа получится не совсем таким, каким его задумывали сценаристы. Так что, на мой взгляд, в приведенном выше диалоге количество слов, которые пришлось заменить на звездочки, вполне можно сократить.
С другой стороны, если персонаж в своей речи с Fuck you, motherfucker! переходит на Fucking ass fuckers! What the fuck! и This fuckin’ piece of shit broke down yet again and I am fuckin’ tired of it. Could somebody to come fuckin’ fix it please. Over., а контекст ситуации явно показывает нам, что эмоции накалены до предела, понятно, что носитель русского языка наверняка бы употребил что-то из арсенала обсценной лексики.
Нужно ли это в локализациях игр?
На мой взгляд, да
Совершеннолетние носители русского в любом случае уже овладели этой лексикой в детском саду, школе, дома, или, возможно, по книгам. Она давно стала частью русского языка, уместной во вполне определенных контекстах. Например, берестяная грамота Б-34, условно датированная как написанная в 30-е – 40-е гг. XII в., дает прекрасный пример использования мата для саркастического ответа на неприемлемое предложение: 
Примерный перевод ее таков. Радослав дает указание своему брату Хотеславу: «Возьми у прасола (торговца) 2 гривны и 5 кун». Это указание Хотеславу резко не понравилось, он отвечает язвительно и не стесняясь формой выражения. Примерный смысл его ответа: «Не оригинальничай (веди себя как все)». К этому Хотеслав присовокупил два замысловатых эпитета для Радослава: ебехота — «похотливый» — и аєсова — по-видимому, сложное слово из ає «яйцо» и «совати». [цит. по. «Древненовгородский диалект», А.А. Зализняк, Москва, 2004]. Смешно? Метко? На мой взгляд, безусловно.
По прошествии тысячи лет ситуация глобально не изменилась — в популярной сейчас песне «Экспонат», исполняемой группировкой «Ленинград», есть строчки, которые вы и так знаете. Понятно, что в качестве эпитета для штанов можно выбрать слово «восхитительных» (которое и попало в итоге в версии композиции для радио и телевидения). Но, думаю, никто не будет спорить с тем, что если бы оригинальный текст не был известен слушателям и зрителям, эффект и эмоциональная окраска песни после такой замены стали бы другим.
В общем, как и во всех остальных областях жизни, производства, искусства и культуры, в переводах нужно соблюдать разумную меру. Не нужно вкладывать в уста гражданскому, на глазах которого оторвало руку его другу, слова «Черт побери», он никогда их не скажет. С другой стороны, когда серьезный мужчина в летах начинает брифинг с подчиненными со слов Fuck. Alright, men, listen up. We expected something like this. перевод этой фразы как «Черт. Так, парни, слушайте. Мы чего-то подобного ожидали» будет вполне органичным отражением авторской задумки и его речевой характеристики.
Хороших вам локализаций!
