Александр Миндадзе не сразу стал режиссером. Это мягко сказано: 28 апреля ему исполнилось 70, а первый из своих трех фильмов он снял всего 12 лет назад. До этого он написал десятки сценариев, даже отмеченных наградами, а режиссура началось для него, когда ему было уже почти 60. Все три фильма Миндадзе по-своему круты, и можно сказать, в них он прогрессировал как режиссер. Но уже в самом первом фильме он показал, что не просто так 30 лет писал сценарии для других — и для своей первой картины постарался особенно.
«Отрыв» — это фильм-катастрофа, но как это часто было в сценариях Миндадзе, сама катастрофа рассматривается под оригинальным углом. Миндадзе сразу помещает своих героев в необычную ситуацию. Фильм начинается с объявления представителя какой-то провинциальной авиакомпании о том, что рейс из Египта потерпел крушение. Выступает представитель перед встречающими, родными и близкими погибших. Авиакомпания медлит с опознанием тел на ме сте крушения и ждет какую-то «комиссию». Один из встречающих решает никого не ждать и поехать на место крушения на своей машине. За ним увязывается еще парочка: блаженный мужик, который встречал жену с курорта, и дед — видимо, тоже чей-то родственник.
Уже в этих сценах начинаешь чувствовать какую-то недосказанность, от которой, впрочем, только получаешь удовольствие — мол, ты сам можешь допереть, что происходит в фильме, какой молодец! Но это только начало. Уже минуте к пятнадцатой происходит первый, скажем так, WTF-момент — и это лишь начало WTF-фильма, который снял Миндадзе. Не то чтобы герои фильма начинают чудить, но ты просто перестаешь понимать, что происходит. Временами тебе кажется, что ты разобрался — но Миндадзе продолжает удивлять, вводя новых, довольно колоритных персонажей, возвращая старых в каком-то новом для зрителя качестве — так, что ты снова перестаешь понимать, кто есть кто. В итоге ты оказываешься в пограничном состоянии: ты знаешь, что произошло, примерно знаешь роль героев в этой истории, но большая часть их действий все еще остается для тебя загадкой. При этом ты уверен, что все эти действия имеют прямое отношение к авиакатастрофе — просто в голове как нарочно не складывается полная картина.
К «Отрыву» существует ключ, который также можно назвать универсальным спойлером. Без него просмотр фильма интереснее, но с ним просмотр становится более осмысленным. Вот как это сформулировал, например, режиссер Велединский: “Смелый драматургический приём, когда намеренно пропускается фаза каждого события, а исследуется только реакция на него”. Таким образом зритель задним умом понимает, что действия героев осмыслены и логичны, но не может их объяснить до конца.
Картина складывается постепенно, но даже ближе к концу, когда все вроде проясняется, Миндадзе оставляет за собой последнее слово. От чего у тебя в голове снова загораются три волшебные литеры — W, T, F.
В своих следующих фильмах Миндадзе продолжил работать с темой катастроф, показывая их под самобытным углом. Фильм «В субботу» описывает день из жизни паренька, работавшего неподалеку от ЧАЭС: по чистой случайности он узнает об аварии и пытается понять — поднять ли панику на весь город, или сказать только избранным? Или не говорить никому? В «Милом Хансе, дорогом Петре» Миндадзе показывает дружеские отношения русских и немецких инженеров за считанные дни до начала Второй мировой. В общем, ставит своих героев в самые неудобные ситуации, и мастерски эти ситуации раскручивает. Но «Отрыв» запомнился не только самобытным взглядом на авиакатастрофу, но и той виртуозной игрой со зрителем: это эксперимент, который мог позволить себе только искусный сценарист.
