Лос-Анджелес, 1969 год. США переживают свой самый трудный и насыщенный период в 20 веке. Во Вьетнаме продолжается изнурительная война, меньше года прошло после убийств Роберта Кеннеди и Мартина Лютера Кинга, которые повлекли за собой новые студенческие волнения; «Аполлон-11» высадился на Луну, Никсон въехал в Белый Дом, на носу нефтяной кризис 70-х, хиппи из общественного молодежного движения потихоньку начали превращаться в городских маргиналов. В американском кино тоже происходят тектонические сдвиги: на смену классическому, нафталиновому Голливуду приходят так называемый «Новый Голливуд» — жесткие, настоящие картины молодых режиссеров (Копполы, Скорсезе, Фридкина и других) с обилием крови и ненормативной лексики.
В новую развлекательную индустрию с трудом вписывается некогда звезда вестернов и телевизионных шоу Рик Далтон (Леонардо Ди Каприо). Теперь ему предлагают только роли преимущественно злодеев во второсортных сериалах, а он мечтает сняться в большом голливудском фильме — например, у Романа Полански, который вместе с красавицей женой Шэрон Тейт с недавних пор является его соседом на Голливудских холмах. У Рика есть верный помощник и личный каскадер Клифф Бут (Брэд Питт) — их рабочие отношения уже давно переросли в крепкую мужскую дружбу. Карьера Бута тоже не клеится — о чем можно понять в том числе и по уморительному эпизоду с Брюсом Ли — но он настолько привык к Далтону, что не особо задумывается о будущем.
Однажды Далтон устает ждать приличные предложения из Голливуда и встречается с ушлым продюсером Мартином Шварцем (Аль Пачино). Тот предлагает ему заработать в Италии. Там как раз набирают популярность спагетти-вестерны, но Далтон этого не знает и сильно сопротивляется — для актера его полета это предложение кажется унизительным. Но это пока!
Девятый полнометражный фильм Квентина Тарантино изначально позиционировался, как картина про убийство Шэрон Тейт и банду Чарльза Мэнсона, которая совершила его как раз в 1969-м. Ближе к релизу фокус с хиппи-бандитов съехал в сторону тандема Ди Каприо—Питт, а трагедия в доме Романа Полански стала фоном для основной истории дружбы актера и его дублера-каскадера. В итоге казалось, что «Однажды в Голливуде» — ни про то, ни про другое. Фильм в первую очередь — об изломах эпохи конца 60-х— начала 70-х, смену сознания, общественных и культурных парадигм. Это время, которое Тарантино здесь пытается тщательно реконструировать. Он помнит его не только по учебникам истории: на тот момент ему было ему 5 лет.
Кадры насыщены артефактами эпохи: от жевательных резинок до домашних консервов. На экранах древних телевизоров мелькают популярные тв-шоу того времени, которые режиссер в детстве просто обожал, на улицах — винтажные лос-анджелесские кинотеатры со светящимися вывесками. Популярная музыка 60-х из радиоприемников звучит обязательно громко: в одном из интервью Тарантино рассказывал, что именно так её слушали родители в машине. И когда нужно было что-то друг другу сказать, они не делали потише, а просто перекрикивали радио.
Детство можно любить или ненавидеть, но практически ни у кого не хватает смелости над ним уже во взрослом возрасте насмехаться. Тарантино, обычно едко реконструирующий любую эпоху — от Второй мировой до потерянных 80-х — здесь более мягок и даже элегичен. Впрочем, его ирония и чувство юмора никуда не делись. Он по привычке позволяет шутить над всеми: мексиканцами, чернокожими, хиппи, женщинами. Достается и Голливуду — есть несколько нелепых эпизодов на съемочных площадках (опять же — сцена с Брюсом Ли), в которых Тарантино бравирует знанием старого кино. Остальные запоминающиеся номера в основном — у знаменитых артистов, которые согласились у Тарантино сыграть буквально по эпизоду. Всех перечислять не будем, но из лучшего: выход пожилого Брюса Дерна в роли этакого Харви Вайнштейна на пенсии, демоническая и неузнаваемая Дакота Фэннинг (найдите её сами), и наконец, очень смешная сцена с Дэмиеном Льюисом в образе Стива МакКуина. Удивительно, но при таком впечатляющем касте, «Однажды в Голливуде» не превращается в поочередный выход артистов со шлягерами — все органично, никто не перетягивает одеяло на себя. Все эти яркие сцены связаны как обычно путанными, ритмичными и как будто бесконечными (это видимость!) тарантиновскими диалогами. Наверное, это самый спокойный и размеренный фильм заслуженного мастера за долгие годы. Впрочем, кровища тоже будет. Но в самый неожиданный момент.
В центре этого суперзвездного капустника — конечно, Леонардо Ди Каприо и Брэд Питт. У Ди Каприо, играющего голливудскую звезду с апломбом, ранимым сердцем и тягой к алкоголю, конечно, роль выигрышней. Питт более сдержан и в отличие от партнера играет не столько лицом, сколько телом. Он спокоен, рассудителен — его Клифф отдаленно напоминает Расти из «11 друзей Оушена». Минус еда и дорогие костюмы, плюс — верный пес и гавайская рубашка.
Но сердце этого фильма — не в привычных тарантиновских диалогах, юморе или замечательных артистах. Главное здесь разворачивается на фоне основной истории — это противостояние эпох, которые олицетворяют жизнерадостная Шэрон Тейт и немытые хиппи. Битва двух Америк — лучезарной и беззаботной с озлобленной и извращенной. Это не то чтобы уникальный кинематографический ход, но он добавляет непривычные для тарантиновских картин — обычно гротескных, нарочито жестоких и хулиганских — ощущения тревоги и страха. За жизнь, за будущее, за, простите за пафос, свою страну. Сильнее всего оно ощущается в сценах с Полански и Тейт, а также в эпизодах с хиппи, которые Тарантино снимает почти в духе молодежных слэшеров. Но это лишь первый и самый очевидный слой, под которым скрывается много интересного. Например, можно почитать хотя бы биографию актера Джеймса Стейси (его тут играет Тимоти Олифант) и понять, что человеческая трагедия пронизывает эту казалось бы смешливую и легкомысленную на первый взгляд картину.
Тревожные нотки в «Однажды в Голливуде» смешиваются в равных пропорциях с фирменной режиссерской тоской по ушедшим временам — и это довольно причудливый для Тарантино коктейль. С одной стороны, «Однажды в Голливуде» — это оммаж эпохе, мощный заряд ностальгии по старой Америке, свободной и опасной одновременно. С другой, это «классический фильм Тарантино», в котором все много разговаривают, матерятся, цитируют поп-культуру (в данном случае в основном — телевизионные шоу того времени), слепо следуют своим жизненным идеалам до конца и позволяют себе гран-гиньольную жестокость в бытовых условиях. Это все так же по-своему прекрасно, как и 27 лет назад, когда мы впервые узнали, о чем песня Мадонны Like a Virgin. Но именно от «Однажды в Голливуде» — самого нежного, ностальгического и воздушного фильма, что приходилось видеть у Тарантино — в финале ждешь не фирменного хулиганства, а искреннего разговора по душам. Но его не будет. Тарантино впервые в карьере был близок к тому, чтобы вырваться из своего привычного формата, но не получилось. А с другой стороны, fuck this shit: это все равно очень крутое кино.
«Однажды в Голливуде» в прокате с 8 августа.
