Хотя вред от радиации давно очевиден, связанные с нею образы некисло романтизированы — будь то воображаемая ядерная угроза или реальные трагедии. Опустевшие или стертые с лица земли города и деревни, аномалии, мутанты — такой простор для воображения! Но настоящие последствия ликвидации той же Чернобыльской катастрофы сложно даже представить.
Авария на Чернобыльской АЭС произошла на территории СССР. В спасательной операции и дальнейшей ликвидации последствий участвовали граждане одной страны — но через пять лет ее не станет. Если посмотреть на карту заражения, то видно, что пострадали от катастрофы три страны — Украина, Белоруссия и Россия. Большая часть «красных» зон приходится на Белоруссию. А в силу того, что Чернобыль находился на границе с Белорусской ССР, оттуда — из Гомельской и Могилевских областей, стекались спасательные силы.
Если коротко, то все связанные с Чернобылем мероприятия можно описать словом clusterfuck. Провал по всем фронтам — сама катастрофа и ее причины, и все, что было дальше. За него заплатили здоровьем десятки тысяч людей. Чем ближе ты был к эпицентру в момент аварии, чем больше провел там времени — тем выше цена.
«Только в Беларуси значатся в списках ликвидаторов 115493 человека. По данным Минздрава, с 1990 по 2003 год 8553 ликвидаторов умерли. По два человека в день».
В 90-е годы белорусская писательница Светлана Алексиевич (через 20 лет ее настигнет Нобелевская премия по литературе) поговорила с сотнями таких людей. Пожарные, военные, ликвидаторы, врачи, ученые и случайные свидетели событий, так или иначе пострадавшие тогда. За исключением вступления автора и исторической справки, книга полностью состоит из монологов этих людей.
О чем может рассказать жена пожарного, которого однажды внезапно вызвали на сложный, но вроде как типовой пожар в районе реки Пряпять?
О том, что его не было 7 часов. Что ее не пускали в больницу, и пришлось прорываться с боем.
«Васенька, что делать?» — «Уезжай отсюда! Уезжай! У тебя будет ребенок». Я — беременная. Но как я его оставлю? Просит: «Уезжай!». «Спасай ребенка!» — «Сначала я должна принести тебе молоко, а потом решим»
О том, как она не уехала, а потом их перевезли в больницу в Москве.
«Там, где они лежали, зашкаливали даже стены. Слева, справа и этаж под ними… Там всех выселили, ни одного больного… Под ними и над ними никого…».
Как уже в Москве на ней светилась радиацией вся одежда.
«Другие барокамеры, где лежали наши ребята, обслуживали солдаты, потому что штатные санитары отказались, требовали защитной одежды. Солдаты выносили судно. Протирали полы, меняли постельное белье… Полностью обслуживали. Откуда там появились солдаты? Не спрашивала…»
И как муж начал умирать.
«Стул 25-30 раз в сутки. С кровью и слизью. Кожа начала трескаться на руках, ногах… Все тело покрылось волдырями. Когда он ворочал головой, на подушке оставались клочья волос…А все такое родное. Любимое…»
Собеседники Алексиевич описывают трагедию в подробностях и со всех сторон. Меры предосторожности или отсутствовали, или были такие, что сейчас шокируют своей наивностью. Первое время никого не предупреждали о том, куда они едут: до последнего все пытались сохранить в секрете.
Известно, что радиация даже в смертельных дозах может быть невидима; спасатели получили облучение такой силы, что у них покраснели лица, будто они просто обгорели на солнце. Это вблизи — но даже в сотнях километров от места аварии безопасность очень относительна.
«Легкие были похожи на звездное небо. «Горячие частицы» — это мельчайшие микроскопические частицы, которые получились, когда горящий реактор засыпали свинцом и песком. Атомы свинца, песка и графита слеплялись и от ударов поднимались высоко в воздух. Разлетались на большие расстояния… На сотни километров… Через дыхательные пути они теперь попадают в организм человека. Чаще других погибают трактористы и шофера, — те, кто пашет, ездит по проселочным дорогам. Любой орган, в котором поселяются эти частицы, на снимках «светится». Сотни дырочек, как в мелком решете. Человек умирает… Сгорает… ».
Я прочитал «Чернобыльскую молитву» однажды, а сейчас открыл, чтобы найти несколько цитат. Зная все ее содержание наперед, теперь каждое слово там дается с трудом. Этих «закаленных» радиацией людей интересно слушать. Но очень тяжело.
