Уже несколько лет в Москве работает музей пинбола. Несколько десятков автоматов в залитом красным светом зале неожиданно точно воссоздают атмосферу аркадных залов 80-х, в которых мы могли никогда не быть, зато видели их в кино. Именно такого эффекта добивался хозяин музея Александр Казьмин. Но это сейчас: несколько лет назад он просто захотел поставить к себе в офис один пинбольный автомат. Что-то пошло не так, и теперь этих автоматов больше 45, плюс несколько особо ценных музейных экспонатов и аркад — ими хозяин намеревается «добить» свой зал.
Мы попросили Казьмина рассказать о том, как он пришел к идее своего музея, где брал автоматы и как их восстанавливал — и услышали массу офигительных историй.
Как и у всех, интерес начался с пинбола в Windows. А еще была куча компьютерных игр типа «Пинбол по-русски». Такая, как говорят, казуальная история, но почему-то к ней сердце лежало. В 2014 году появились лишние деньги, захотелось поставить аппарат в офис. Есть такое понятие — пинболомания — когда ты покупаешь один аппарат и не можешь остановиться, скупаешь все подряд. Так как каждый аппарат уникальный, у каждого своя фишка —надо скупить все. Кстати, в мире не существует двух прямо идентично работающих пинболов.
Первый аппарат целенаправленно искал года два. Это был Grand Prix: у меня второй проект — симуляторы для автоспорта, хотелось автомат переделать под его стиль. В России вообще сложно найти какой-либо аппарат в любом состоянии, не то что какой-то конкретный и рабочий. В итоге через какой-то сайт нашел его — оказалось, стоит где-то в Мытищах. Сел в машину, поехал, с пробками добрался часа за три, там какой-то кинотеатр в ТЦ и зал игровых автоматов — и где-то в углу стоит он, весь черный, ни одна лампочка не работает. Только не Grand Prix, а World Poker Tour. Звоню владельцу, спрашиваю — а где гран-при? «А че, это не он что ли?». В итоге я уехал, а на утро проснулся с мыслью, что его надо забирать. Стало жалко — он там совсем раздолбанный стоит. В итоге он мне достался за тысяч 45 рублей. Трата совершенно неразумная и глупая, а я еще и толком не знал, что с ним делать. Там был севший экран, работала одна лампочка и два флиппера, поле было черное — не было видно под ним рисунка. Притащили и поставили его в офис, начали чистить, привели в порядок поле, потом нашли мастера, который помог оживить экран, и в итоге он нам оживил весь аппарат.
Потом у того же человека из Мытищ я купил «Симпсонов» — это вообще была мечта, они были супердорогие и сейчас в любом состоянии стоят от 250 тысяч. А мне он их по старой памяти продал за 60. В общем, за первый месяц было потрачено больше 100 тысяч рублей, что мне казалось космической суммой.
Первые три года я вообще не понимал, что происходит — появлялся аппарат, сразу как-то находились под него деньги и место, куда его воткнуть. Но это был еще не музей — даже когда было 20 аппаратов. Когда их стало 30, стали задумываться, искать место. Сначала это были «Сокольники», а после переехали сюда — и здесь локация выглядит и соответствует тому духу, как я себе представлял.
Большая часть аппаратов найдена в России. Например, вышли однажды на дядечку. Он рассказывал, что у него в свое время было под 80 аппаратов: привезли их с партнером в двух контейнерах, открыли зал на Петровско-Разумовской, если память не изменяет. До нас дошли то ли семь, то ли восемь — там была партия в 16 штук, мы их попилили с одним коллекционером из Волгограда. Смотрины были те еще — ехали 160 км от Москвы, в какой-то ангар. Открывается дверь, разбегаются крысы, кругом какой-то мусор, и посередине лежит гора пинболов. И ты думаешь — «Твою мать»: там у него первый номер, четвертый номер мирового рейтинга. И чувак хочет это продать за максимально большие бабки. Две недели с ним торговались.
Сейчас по пинболам предложений в России почти нет — если только тащить из Европы и Америки. Если в серую —все равно дорого и есть риск, что не доедет. В белую — на одной доставке больше 180 тысяч.
ЧТО ЗА МИРОВОЙ РЕЙТИНГ?
Как и у всего материального, в интернете есть рейтинги пинбольных автоматов. Наиболее авторитетный — IPDB.
Первые два аппарата из рейтинга — Twillight Zone и Theathre of Magic — можно найти в музее. Правда, первый на момент публикации был на ремонте.
Из Америки привезли только один автомат, и это не совсем пинбол — Rapid Fire. Купил его через инстаграм по пьяни. Увидел прикольную картинку, сразу списался с хозяином, перевел деньги. Когда он приехал на таможню в Литву, мне все говорят — слушай, его дешевле там оставить, чем все пошлины платить. По нашему классификатору это игорное оборудование, а никакая не историческая ценность. Но в итоге осилили, завезли его сюда, стоит, стреляет шариками (на поверку — один из самых угарных аппаратов в музее — прим. Disgustingmen).
Все аппараты механические, их надо постоянно обслуживать. А у них уникальные внутренности, и запчастей в России не найти. Например, лампочки на 6.3 вольта (а у нас все под 12). Это все везется разными методами через Европу и Америку, что-то стреляем у фанатов в России. Например, автомат Twilight Zone — первый номер мирового рейтинга — там есть часики, а в них четыре лампочки. Они больше не производятся, использовались на приборной панели у «Ягуаров». Пришлось стачивать светодиоды и интегрировать их туда, так, чтобы все смотрелось все максимально аутентично и правильно, а не как на колхозе.
Это, кстати, самое сложное — взять аппарат после «колхозной реставрации» и вернуть ему исторически правильное расположение элементов. Однажды мы купили аппарат Laser War. У прежних хозяев потерялся один шарик из четырех, и они переделали всю электрическую схему под три шарика. Вместо того чтобы найти один шарик! И у нас сейчас задача вернуть эту схему в изначальное состояние. Причем изначально его продавали как очень редкий, хотели за него сначала 700 тысяч, потом 400. Пришлось подробно расписывать, что с ним не так и почему он стоит максимум 1-2 тысячи евро. В итоге взяли его, но геморроя с ним… десять раз уже пожалел.
Внутри почти каждого аппарата находишь какие-то артефакты из тех времен. Например, у нас стоит Star Wars — нашли в нем штук 15 корейских жетонов. А мы его купили где-то под Анапой. Специально просил товарища из Сочи, чтобы сгонял туда и снял на видео. Когда его привезли сюда, он почему-то был весь мокрый, будто из моря вытащили.
Самый редкий автомат в музее — Tura Duplex, мы его еще называем «Фюрербол». Сейчас он стоит в историческом уголке. У меня есть друг, кастомайзер Леша Климов, а у него есть друг Паша, он содержит в Питере музей стульев — больше 500 экспонатов. И он говорит: у меня есть старый аппарат, привез его 10 лет назад из Швеции и он с тех пор лежит на складе, отдам за те же деньги, что купил. Присылает фотку — я смотрю и не верю своим глазам: аппарату лет сто. Привез его к себе в мастерскую. Ощущения были странные — как будто это не игровой автомат, а гробик, таким от него веяло холодом. Открываешь дверку, оттуда чуть ли не летучие мыши вылетают. В итоге почистил его, разобрался с механизмом — он просто охренительный: когда смотришь на этот аппарат 34-го года, не понимаешь вообще, как мы в войне победили людей с такими технологиями. У них тогда уже чуть ли не лазерная резка была.
Показательно было, что когда я его почистил — сразу пропал весь холод и загробный дух, я прямо это почувствовал. Рядом с ним стоять было страшно. В итоге он стал весь такой позитивный, пошло тепло. Мы в него много играли, сотрудники от него оторваться не могли — говорили, что самый крутой аппарат в коллекции. Сейчас мы его в общественное пользование не даем — жалко.
Еще у каких-то антикваров нашли английский складной багатель XIX века. Это одна из инкарнаций бильярда, от него и произошел пинбол. Он из красного дерева, со вставками из слоновой кости. Висит у нас на стене, как икона.
На той неделе приехал советский «Спорт», еще и рабочий. Два раза видел его в музеях советских автоматов, найти его нигде не чаял. До этого мы еще нашли «Цирк» — наверное, самый геморройный для восстановления аппарат. В Европах и Америках их не купишь. Кстати, иностранцы когда приезжают и смотрят на них, говорят — «как можно было в 90-е сделать такой ящик? Тут технологии 60-х годов». А еще в «Спорте» — меня тут просветили на днях — больше половины элементов — цветмет и драгметаллы. Если сдать на детали, будет выгоднее…
Сейчас хочу добить заведение аркадами. В Питере все более прогрессивно, у них появляются локейшены с аркадами, в Москве с этим туго. Это все же следующий этап эволюции игр — хочется основные собрать. И когда у тебя рядом с пинболом стоит аркада, ты понимаешь какой эволюционный скачок произошел в конце 80-х и начале 90-х, когда в США резко стали отказываться от пинбольных машин.
Буквально сегодня купили Pac Man на четверых игроков. Аркадный локейшен без «Пэкмана» — это нелепо. Плюс, по наблюдениям, коллективные игры вызывают больше интереса. Кикер на входе — одна из самых активных зон в музее. Из других аркад — обязательно должен стоять автомат со Space Invaders.
Еще у нас стоит Speed Race — аркадный автомат для японского рынка, очень редкий. Нашли его в каком-то гараже в Ессентуках, выкупили за три копейки. Целые сутки возились, чтобы заставить его работать. Но когда он приехал сюда, у меня прямо слезы радости текли — за такие деньги взяли такой редкий аппарат, для японского рынка, в той же Америке таких нет. И из этого же гаража — Sub Hunter, он сейчас на реставрации. Там японцы закрасили все платы и микросхемы черной краской, боролись так с промышленным шпионажем.
Из тех автоматов, которых нет в музее, хочу Medieval Madness, очень прикольный. Видел его всего один раз — в музее у коллекционера Фредди из Франкфурта-на-Майне. Почти случайно попали к нему в прошлом году. Его музей открыт всего 12 дней в году, пришлось специально ему писать. Он нас пустил, потерпел нас там часа два. У него самая большая коллекция пинболов в Европе. Выглядит так: едешь по шоссе за город, приезжаешь в какую-то деревушку, в километре от нее стоят два ангара. Ты туда заходишь, он дергает рубильник, и там как в сказке все вспыхивает — бесконечные ряды аппаратов. Стоишь, обтекаешь, понимаешь, что на фоне Фредди твоя коллекция — не коллекция. Как будто чем больше лампочек загорается, тем короче у тебя член по сравнению с ним.
Из европейских музеев пинбола, где был — прикольный в Варшаве, но у них есть проблема. Они не заморачиваются с оригинальными лампочками — теми, что на 6,3 вольта — а ставят китайские, светодиодные. Ну они и светят как говно, ты экономишь — но аппарат у тебя выглядит как новогодняя елка в центре Химок. Не тот свет, не та «ламповость». Это просто выжигает глаза. И ты смотришь и думаешь — блин, у вас такие аппараты стоят, зачем так делать? А в глазах у этих людей написано, что они просто затрахались этим заниматься. Они это делают не первый год, энтузиазма у них нет, ничего не мотивирует.
Сейчас пинболы стали ликвидными в Европе, где ими интересуются коллекционеры. Была компания, которая официально ввозила пинболы в России в начале нулевых — а мы сейчас пытаемся все их отыскать. И выяснилось, что эта же компания сейчас сама их обратно выкупает, чтобы перепродать в Европе. Поэтому можно сказать, что капитализация пинбола сейчас растет. У нас на Сицилии есть знакомый, Роберто, у него в коллекции 14-16 аппаратов. И он знает, что каждый его аппарат каждый год растет в цене на 500 евро.
В России средний ценник тоже растет — за пять лет с 50-90 тысяч до 200-300, если брать закупочную — 150-180 тысяч. В том числе это и наша рука — мы поднимаем ажиотаж у людей, которые могут позволить себе такой аппарат.
Если вдруг когда-нибудь все это надоест, можно и продать. Хотя думаю, если попытаться продать все — сразу рынок рухнет. Да и зачем? В столице каждой развитой страны есть музей пинбола. У нас не было — а если не я, то кто его сделает? Это такой вызов самому себе. Хотя не скажу, что я могу сделать это один — мне еще помогает моя женщина! А мотивация — радость людей, особенно тех, кто понимает, куда попадает. Они реально кайфуют, не верят своему счастью. Все это подороже стоит для сердца, чем какие-то денежные истории.