Плацкарт имеет дурную славу. И слава эта заслуженная: дешевые билеты и спартанские условия привлекают весьма невзыскательную, а подчас и шальную публику. Хотя и здесь со временем все становится цивилизованнее, нравы все же смягчаются. Другое дело — плацкарт, в котором вахтовики едут домой с севера. Если вы никогда не ехали в таком, то пропустили величайшее фрик-шоу в РЖД. Мужики, не пившие и пахавшие на износ по полгода, вдруг дорываются до свободы и водочки. Они чудят, они устраивают разборки, они, в конце концов, испускают перегар такой силы, что начинаешь ощущать, как опьянение передается воздушно-капельным путем.
Мне повезло ехать на поезде Пермь-Новороссийск как раз в ту пору, когда вахтовики разбавили собой публику унылых осоловевших обывателей. За одну поездку в моем вагоне попалось три Неистовых: один, считающий себя пророком и грозой Сатаны; второй, допившийся до белой горячки и галлюцинаций; и третий, простой и честный любитель пьяного махача. Вспоминаю их с теплотой в сердце, но на плацкарте постараюсь не ездить никогда в жизни.
Неистовый №1. Человек, считающий себя Пророком
— И тут я ему кулак вот так в нос сую: «На, сука, чуешь, чем пахнет?»
— А что Сатана?
— А Сатана — ек. Мне же Господь помогал. Я раньше был слугой Рогатого, лично с ним виделись. Сколько душ я погубил, сколько с пути истинного сбил собственноручно! Но потом встретил Господа и попросил его свести нас еще раз.
— И что?
— И все. ***** ему!
На соседних сиденьях (мое место — боковушка, у них — «нормальные» нижние наискосок от меня, так что они меня не видят, но слышу я их прекрасно) сидят два мужика. Один — то, что метко зовут «тютявятя», рыхлый пухлый дядечка под 50, с очень глупым и доверчивым лицом. Второй говорит на манер того легендарного мужика из видео про задержание коноплевода — «Почему мое тело, изможденное, находится здесь?!» — да и внешне немного похож, только явно по синей теме. Он считает себя пророком или вроде того. Ему безумно хочется нести свое слово пастве. И он нашел ее в лице рыхлого пузана, у которого, как я понял, случилось какое-то горе (кажется, развод). Слабый и несчастливый, он потянулся к этому харизматичному психу. Та еще компания!
Уже несколько часов харизматик очень выразительно и умело обрабатывает «тютю». Ему не нужны от него деньги, разве что немного халявного пива. Главное — гипнотизировать собеседника, оратор явно тащится от того, что ему смотрят в рот и безоговорочно верят. И, надо сказать, у него явно склонность к красноречию, хоть он сам и простой вахтовик. В Америке наверняка стал бы пастором, и люди побаивались бы его и уважали.
— Что такое любовь? Что такое бытие? Откуда пошла душа? Я тебя спрашиваю?
— Нн-е зна…
— А я тебе скажу: это Господь. Господь все. И в тебе и во мне, и в апостолах! А кто сбил нас с пути? Девочка-Евочка, девочка-Евочка!
Он почему-то навязчиво употребляет фразу «девочка-Евочка», видимо, ему она придает пылу и вызывает какой-то глубинный отклик. Далее он объясняет, что едет на монашеский постриг к святому, после чего будет спасать души уже профессионально. Хотя любому ясно, что он — вахтовик, который впервые за долгое время набухался и дорвался до человеческого общения. Я сам слушал его с любопытством, хотя его отвратительнейший перегар и паразитирование на рыхлом мужике вызывали некоторое презрение.
Потом, под Саранском, «тютявятя» вышел, и пророк остался без компании. Он еще немного походил по вагону, распевая «Отче наш» в одних трусах с бутылкой пива в руке, но потом уснул. Причем уснул мертвецки и пропустил приход еще более безумного и неистового пассажира.
Неистовый №2. Буйный мужик с белой горячкой
Кажется, под Пензой я проснулся оттого, что многие пассажиры рвутся на выход и на их место приходит такая же шумная и трескучая смена. Среди них есть мужичок лет 50-ти, метр с кепкой, сморчок, но дерганный и суетливый. Он не может найти свое место, потом находит, садится, вскакивает, бегает туда-сюда, снова садится и как-будто порывается что-то сделать, но забывает, что именно.
Потом я засыпаю и просыпаюсь от диких, поистине безумных криков: «Война, война! Стрельба! Война-а-а!». Крик сопровождается таким же диким шумом из туалета. Вместе со мной в недоумении просыпается весь вагон. Некоторые мужики уже повскакивали раньше меня и уже пытаются увещевать неистового, который заперся в туалете и, судя по звукам, громит его. Запахло паленым, видимо, он еще и пытался устроить пожар.
— Вот это *****а-а-ан. (глупый человек). Он мне ногу пытался поджечь зажигалкой, пока я спал! Уже огонь пошел!
— А у меня бичпакеты ****** (украл)!
Ревет проснувшийся младенец, его мать орет чуть ли не громче. Немного позже я сам обнаружу, что пока я спал, новый поехавший украл у меня три яблока, которые я засунул за сеточку, которые приделывают к перегородке, чтобы можно было затолкать туда полотенце или еще какую мелочь. Хотя не уверен, был ли это он. Но, судя по словам других пассажиров, мужик действительно пытался своровать что-то у других людей, причем именно еду, ничего ценного.
Метался бешеный сморчок не очень долго, минут 15. Проводница вызвала милиционеров, и те зашли в вагон на следующей станции, которая оказалась довольно близко. Мужичка с белой горячкой пришлось выковыривать из туалета как краба. Он упирался и брызгал слюной. Зеваки загородили мне весь цирк — я не смог сделать нормальных фотографий, довольствуясь только обрывками представления и криками.
Горячечного потащили к выходу, но он умудрился вырваться и побежать. Правда, бежал недолго, метра два, его снова заластали и вытащили на безымянной станции. Кроме прочего меня поразило то, что первый балда, этот доморощенный пророк, за все время криков и буйства так и не проснулся. Представьте, какая из них вышла бы компания.
Неистовый №3. Любитель драк и завсегдатай обезьянников
— Меня Валера зовут, у вас чая не найдется?
— А что у вас с лицом?
— Да я еду с Урюпинска до Краснодара. С вахты. То-се, выпил, конечно. Сидел на станции и начал, ну это. Там девушка была красивая, я ей то-се. Потом ко мне охрана подошла, я их послал сразу. То-се. Пошло-поехало.
— Побили вас?
— Ну, как побили. Так, поучили маленечко и в обезьянник. Просидел сутки, сумку *****(потерял), то-се. Утром просыпаюсь — где я вообще. Сутки просидел. Выпустили, ну и к вам подселиться пришлось. Свой-то поезд тю-тю. То-се.
— Мало нам было этих двух. Теперь еще один буйный! — вскинулась соседняя тетечка.
— Да я же не буйный, просто перепил. С кем не бывает-то? А что за буйные?
— О-о-о, да тут целая история, чай-то бери, щас расскажем. Конфеточку бери тоже.
