В России вышла книга Ланса Паркина «Алан Мур. Магия слова», посвященная творчеству автора графических романов «Хранители», «Из ада» и «V значит вендетта».
«Хранители», вышедшие в 1986 году, изменили отношение мира к комиксам, но и внесли смуту в отношения Мура, Дэйва Гиббонса и DC Comics: авторы все чаще спорили с издателем о правах и судя по всему, кто-то невнимательно читал контракт. В приведенном нами отрывке рассказывается об отношениях Мура и DC в тот период.
Первая трещина в отношениях DC и Алана Мура появилась вскоре после запуска «Хранителей» в продажу летом 1986 года, и все заинтересованные стороны сочли ее тривиальной. Сделка по «Хранителям» давала Муру и Гиббонсу часть прибыли с мерчендайзинга, но имелась одна лазейка: товары для «промоушена» DC позволялось распространять без оплаты создателям. Это стандартный пункт, касавшийся мелких предметов, раздававшихся в магазинах комиксов или на конвентах: значки или флаеры, которые можно разложить и превратить в плакаты. В огромных количествах распространялись реплики значка со смайликом из первого номера, но отдельные магазины комиксов стали брать за них деньги, решив, что DC установили рекомендованную цену в 1 доллар. Но хотя за значки стали платить, отдел маркетинга DC по-прежнему относил их в колонку «самоокупающихся промотоваров», а не мерчендайза. Мур и Гиббонс не получили ничего.
«Самоокупающийся промоушен» — распространенный термин в маркетинге, обычно обозначающий предложение, когда потребитель собирает, например, чеки и посылает в обмен на «бесплатный подарок». В реальности потребитель заплатил за свой «бесплатный» подарок, потому что стоимость товаров, которые нужно купить, чтобы получить чеки, завышена. Так что промоушен окупает сам себя (отсюда название). Когда магазин «раздает» значки потребителям, купившим комикс, очевидно, это тот же самый процесс. Разногласия начались, когда отдел маркетинга DC стал утверждать, что речь об одном и том же товаре, что значки остаются «материалом для промоушена», даже если потребитель платит за них отдельно. Мур и Гиббонс не согласились с таким толкованием, и, как дипломатично сформулировал Гиббонс, «последовали дискуссия и итоговое решение»; он «много общался и писал исполнительному вице-президенту DC Полу Левицу, который, не уступая в юридическом плане, согласился заплатить сумму, равную 8-процентному роялти со значков».
Тем не менее спор породил неприязнь между Муром и DC и продемонстрировал сценаристу, что, хотя в DC очень комфортно работается, вся власть все равно принадлежит им, а не ему. «Всё какие-то вредные мелочи. Ведь в самом деле, чтобы все остались довольны, надо было всего-то потратить пару тысяч долларов. И у нас сохранились бы добрые отношения, а то, что у нас не сохранились добрые отношения, уверен, в итоге за прошедшие годы стоило им намного больше пары тысяч долларов». Оценка Мура насчет того, сколько ему недоплатили, похожа на правду. 8 процентов от цены в рознице — это 8 центов за значок, поделенные напополам между Муром и Гиббонсом. Другими словами, Муру задолжали 1000 долларов за 25 тысяч значков.
До этого Мур публично выражал удовлетворение сделкой по «Хранителям». На конвенте в сентябре 1986 года они с Гиббонсом отвечали на вопрос «Принадлежат ли вам «Хранители»?» следующее:
МУР: Я понимаю так, что, когда «Хранители» закончатся и DC не будут использовать персонажей больше года, они наши.
ГИББОНС: Они платят нам значительную сумму денег…
МУР: …чтобы сохранить права. Так что, по сути, они не наши, но если DC работают с персонажами в наших интересах, то они с тем же успехом наши. С другой стороны, если персонажи переживут свой естественный срок и больше не понадобятся DC, то через год мы их получим в целости и сможем делать все, что захотим, чем я вполне доволен.
Пункт с возвращением прав — абсолютно стандартный для книгоиздания. Суть в том, что если книга остается в печати, то права сохраняются у издателя, а если книга выходит из печати, то через обозначенный в контракте период права возвращаются автору. Что конкретно входит в «права» — варьируется от контракта к контракту, а контракт «Хранителей» остается скрыт от публики, но заявления многих сторон намекают, что DC принадлежат права на собственность от начала и до конца — и дают абсолютно легальные возможности публиковать книгу, использовать персонажей, публиковать сиквел, продавать мерчендайз и лицензии на зарубежные издания, а также рассматривать сделки с кино и телевидением. Только когда «Хранители» подошли к завершению, Мур осознал, что «если DC оставит комикс в печати навсегда, то и права останутся у них навсегда».
Легко представить это как глупость со стороны Мура или как знакомую историю о художнике, который подписывает фаустовский контракт, не читая мелкий шрифт. Алан Мур очень хорошо разбирается в индустрии комиксов и отлично понимал, что в прошлом издатели эксплуатировали создателей. Неужели он не читал контракт? Гиббонс помнит, как «звонил Алану, когда впервые получил контракт, чтобы обсудить его. Он мне сказал, что уже подписал. Я попросил о паре изменений — в основном касательно равенства отправной точки роялти у сценариста и художника, — и тоже подписал». Мур редко противоречит сам себе, но за годы он изображал контракт на «Хранителей» одновременно и как тяжелую победу в войне за права… и как документ, который он не потрудился прочесть. Он даже говорил и то и другое в одном и том же интервью:
«На таких условиях мы делали «Хранителей» — они понимали, что мы хотели обладать сделанной работой, а они при этом — «новые DC Comics», готовые откликаться на все требования создателей. И они разработали новый контракт, который означает, что, как только комикс выходит из печати, права возвращаются нам, — и это кажется неплохой сделкой. У меня нет причин не доверять этим людям. Они во всем шли навстречу. Они только в восторге от количества комиксов, которые стали продавать. Даже на этом уровне я думал: «Ну, они видят, что я приношу им отличную рекламу и кучу денег. Значит, раз они хотя бы просто компетентные бизнесмены, им не захочется нас обманывать». Теперь я присмотрелся к контракту «Хранителей», в который, очевидно, тогда мы не очень вчитывались. Это первый прочитанный мною контракт, — и уверен, что это относительно редкое событие — чтобы контракт в комикс-бизнесе вообще существовал».
Следует подчеркнуть, что это не повтор событий, когда создатели Супермена продали права навсегда за 130 долларов, или бессчетных случаев, когда создатель прибыльного персонажа живет в нищете, а издатель зарабатывает миллионы. Многие бы сказали, что Мур в завидной позиции. Когда в конце 1987 года вышел «графический роман» «Хранители», он продался еще большим тиражом, чем любой отдельный выпуск (хотя сообщения современников, что он продался «миллионами» за год после релиза, преувеличены). Внимание мейнстримных СМИ к оригинальному комиксу в итоге раздразнило любопытство даже тех читателей, что не собирались приближаться к магазинам комиксов или прилежно собирать старые журналы. Теперь «Хранители» продавались в обычных книжных, причем продавались год за годом. Стандартное издание в мягкой обложке пережило уже тридцать третий тираж, и на одном только рынке США публиковались еще четыре других издания. Благодаря киноадаптации «Хранители» стали самым продающимся графическим романом 2009 года, но даже в 2007 году, до взлета интереса, были проданы 100 тысяч экземпляров. В 2012-м старший вице-президент отдела продаж DC Боб Уэйн заявил, что «Хранители» «перевалили за двухмиллионную отметку» в мейнстримной книготорговле.
По контракту Муру отходили 4 процента роялти. К 1991 году он мог сказать, что «Хранители» принесли мне сотни тысяч фунтов», и с тех пор заявлял, что заработал «миллионы» и отказался от еще больших миллионов. Еще до того, как были опубликованы «Хранители» № 4, на продажу выставили права на фильм — Мур и Гиббонс получили деньги и за это. Кинопродюсер Дон Мерфи утверждал, что за фильм Муру заплатили 350 тысяч долларов, хотя Гиббонс говорит, что «мы получили всего долю от этого, и то поделили». Первая попытка снять «Хранителей» провалилась — как и пара других, — но когда фильм «Хранители» наконец завершили в 2009 году, Муру все равно должны были прийти деньги с кино и еще больше — с мерчендайзинга, хотя он передал свою долю от последнего Гиббонсу. Более того, его уже озолотили повышенные продажи графического романа благодаря интересу к фильму (впрочем, по контракту он не имеет права на прибыль от серии-продолжения «До Хранителей» (Before Watchmen), которую запустили через пару лет). Такая же сделка заключена по «V значит вендетта» — другой его авторской работе в DC.
Значит, спор Мура с DC — не из-за денег, по крайней мере не из-за того, что DC удерживают деньги, положенные по контракту.
Не назвать это и юридическими разногласиями. За годы многие, очень многие создатели комиксов судились со своими издателями. Большинство дел касаются одной и той же проблемы: материала, который оказался прибыльным куда дольше, чем представлялось изначально, и который адаптировали для медиумов и рынков, существовавших во время заключения изначальной сделки в зародыше. Ситуация осложняется в лучшем случае расплывчатыми формулировками в контрактах, непоследовательными или несуществующими уведомлениями об авторских правах и той проблемой, что за годы множества знаковых элементов долгоиграющих персонажей пополнялись другими создателями. Супермен не только архетип супергероя, но и архетип юридических споров из-за прав создателей супергероев. Джо Сигел и Джерри Шустер создали стрип «Супермен», опубликованный в Action Comics № 1, — это первое появление персонажа, — но в первом номере еще нет знакомого символа Супермена, Daily Planet, криптонита, Смолвиля, Крепости Одиночества, Лекса Лютора, Джимми Олсена, Супербоя или Супергерл. В первой ипостаси Супермен не умел летать, у него не было рентгеновского или теплового зрения. Так какие элементы принадлежат обладателям «прав на Супермена»?
Юридические разногласия из-за Супермена начались задолго до того, как Мур начал работать в американских комиксах, и продолжались буквально несколько поколений. Мур знал об этом до начала работы в DC. Но он всегда чувствовал себя некомфортно с правовыми вопросами — и соблазнительно увидеть в этой черте влияние класса или контркультурного менталитета; инстинктивное недоверие к системе. С другой стороны, он просто мог понимать, что одна из тактик медиакорпораций — затягивать процессы ради войны на истощение, и если бы он подал иск, то потратил бы всю жизнь — не говоря уже о деньгах — на суды.
Отрывок предоставлен издательством «Эксмо».
