Ян Кузовлев из «Игромании» посетил офис Remedy, компании, которая создала Max Payne и выяснил как продвигается их работа над Quantum Break. Он не только прошвырнулся по офису и побеседовал с самыми важными людьми проекта, но и дал свою первую оценку Quantum Break, да и вообще получил массу неординарных впечатлений.
Quantum Break: первые впечатления
Сэм Лэйк — сценарист Max Payne и заодно человек, давший ему свое лицо
«Зыс, джентльмен, из э тайм машин», – Сэм Лэйк в своем офисе показывает группе журналистов нечто на столе. Помятая гофрированная трубка кольцом, неаккуратно прилепленные жвачкой и пластилином мелкие детали – так могла выглядеть машина времени, если бы вам было восемь.
Мужчине с грустным финским лицом, Сами Ярви, сорок пять, и он сочиняет истории про людей непростой судьбы с пистолетом в руках. С машиной времени у него все сложно.
«Окей, не настоящая это машина времени, а всего лишь прототип. Ты забегаешь в кольцо, делаешь там круг и попадаешь совсем в другое время, – улыбается Сэм. – У нас в игре почти такая же, вот она точно может отправлять в прошлое и в будущее. А теперь смотрите». Лэйк берет в руки похожее на детонатор устройство и нажимает кнопку. Под гофрированной трубкой начинают мерцать яркие огоньки гирлянд.
Офис Remedy
Я стою в четырехэтажном офисе Remedy, через час мне дадут поиграть в Quantum Break, а пока – тур по студии. Обычно такие экскурсии проводятся достаточно быстро и по единому сценарию: вон там у нас художник, здесь пишут звук, в эту сторону лучше не смотрите, там программисты задумали что-то нехорошее, давайте быстрее пройдем мимо и не будем их беспокоить. Иногда бывают интересные моменты: в CD Projekt RED, например, тестеров «Ведьмака» отправляли шевелить Плотву на чердак – их комната больше похожа на беспощадный компьютерный клуб из России, где нет свободного места, все плечом к плечу и на пятнадцатой машине снова что-то зависло.
Сэм Лэйк в своей естественной среде обитания.
В остальном официальная часть поездки всегда превращается в игру «заметь как можно больше странных вещей». Если вы всегда мечтали узнать о том, как работает Сэм Лэйк, то вот вам ответ – на столе у него подозрительно чисто. Ворох бейджей с мероприятий, монитор, словарь американского сленга и полная деревянная коробка выдранных с мясом переключателей.
Сэм, а вам зачем?
Не скажу, никто не скажет
Грэг Лауден, ответственный за спецэффекты в фильме «Гравитация»
По соседству с Сэмом работает нарративный дизайнер Грэг Лауден – он пришел в игровую индустрию из кино и занимался в «Гравитации» Альфонсо Куарона спецэффектами. В беседе Грэг не хвастался, но за эффекты фильм получил «Оскара». Помимо очевидной A Deck of Lenses (расширение для базовой книги по геймдизайну The Art of Game Design), Лауден дико угорает по Half-Life 2: Raising the Bar.
Зачем Сэму понадобилось столько переключателей, Грэг тоже не знает.
Вполне возможно, что это бутафория из сериала по Quantum Break. По словам Лэйка, некоторые сцены нужно было снимать с учетом внутриигровых декораций. Художнику-декоратору показывали скриншоты, и он по ним воссоздавал окружение для видеороликов. На одном изображении вместо модели-заглушки забыли поставить обычную лампу – художник понял задание буквально и где-то раздобыл белый дизайнерский параллелепипед с лампочкой наверху. Так его в видео и оставили.
На первом этаже в Remedy устроили студию захвата движений и, кажется, держат там раскадровку всех сцен из Quantum Break – так что если активно вертеть головой по сторонам, то можно спокойно проспойлерить себе игру. Чтобы никто не запомнил, чем закончится история, нас зовут наверх.
«На четвертом этаже у нас был танцпол, но никто не хотел смотреть, как финские разработчики не умеют танцевать. Этаж переоборудовали под сауну. Кстати, вот наш IPA», – Сэм показывает крафтовые Writer’s Block и Max Payne, которые сварили в честь двадцатилетия студии. Такое в Remedy пьют только по праздникам, в другом холодильнике все заставлено банками Lapin Kulta.
То самое крафтовое пиво.
Любопытнее всего было общаться с руководителем проекта Микаэлем – он работает наравне с Сэмом Лэйком и больше отвечает за техническую часть игры. Микаэль почти все время занимался геймдизайном в Remedy, но отвлекся на четыре года, чтобы сделать Battlefield 4 и Mad Max. Про Quantum Break Микаэль рассказывал осторожно, поэтому три самые мощные истории от него будут не о путешествиях во времени, а про тачки, деньги и влиятельных людей.
Что делать с продакт-плейсментом
Те самые батарейки
В Remedy пытались экспериментировать с альтернативными способами получить финансирование – в Alan Wake рекламировали автомобили Ford и батарейки Energizer. Не обошлось без трудностей. По контракту с компанией нужно было использовать только настоящие пачки АА-батареек и правильные фонари – тоже от «Энерджайзер».
Дальше в конфликт вступает видеоигровой баланс. С каждой обычной упаковки Алан восстанавливает две батарейки. Проблема в том, что у Energizer не было упаковок по две, поэтому герой вечно находил пачки по четыре батареи.
Кто-то в команде долго расстраивался из-за того, что батарейки Алан собирает в промышленных количествах и их заряд уходит почти мгновенно, – вроде бы игровая условность, но настоящий продукт так совсем не работает. Да и вряд ли Energizer помогут вам в борьбе с темной сущностью. Скорее всего, вам и без батареек конец.
Ford в этом плане были скрупулезнее: ролик с разбитым автомобилем пришлось переделывать из-за того, что в Remedy забыли про подушки безопасности.
В Quantum Break с продакт-плейсментом тоже все хорошо – в сериале герои водят Nissan и пользуются планшетами Microsoft Surface.
Как понравиться Джорджу Миллеру
Однажды Микаэль поехал показывать игру по «Безумному Максу» Джорджу Миллеру. Режиссер не особо разбирался в видеоиграх и смотрел на экран без особых эмоций до тех пор, пока не выяснилось, что демонстрационный билд был невероятно сырым. Забагованным настолько, что в игре не работала кнопка тормоза и пришлось тормозить машину о скалы и чужие тачки. На этом моменте у старика загорелись глаза, а Mad Max от Avalanche Studios получила от Миллера благословение: «Вот это – настоящий безумный Макс!»
Где с пользой провести время в Стокгольме
Офис Dice.
Почти два года Микаэль работал в стеклянном офисе DICE на Катаринаваген. Проще всего о районе рассказать так: это туристический центр и, вероятно, самое безопасное место в Стокгольме. Именно в метро на Катаринаваген побили финчеровскую девушку с татуировкой дракона и отобрали у нее ноутбук. В реальности с криминалом в этом районе я столкнулся только один раз – поздно ночью у «Макдоналдса» смурной мужчина восточной внешности предложил приобрести кокаин.
Рядом с этим интересным на события местом делают Battlefield, Battlefront и немного Mirror’s Edge – в студию не слишком охотно зовут посторонних, да и сотрудники в пределах компании тоже знают не обо всем.
Микаэль Касуринен, руководитель проекта.
По словам Микаэля, где-то наверху у DICE есть отдельный, секретный этаж, куда почти никто не заходит. Там все белое: стены, стулья, столы и, вероятно, шведы с кокаином из «Макдоналдса». То есть явно не сауна, как в Remedy, и далеко не танцпол. Микаэль говорит: «Попадаешь внутрь и думаешь, что сейчас в кресле обязательно нарисуется бондовский злодей с белоснежным котом на коленках и сделает с тобой что-то нехорошее». По правде, никаких настоящих злодеев там нет – на белом этаже собирается топ-менеджмент. Будучи ведущим игровым дизайнером на Battlefield 4, за два года Микаэль побывал там всего пару раз.
Подробнее о самой Quantum Break вы можете прочитать на «Игромании» но вот ответы на два самых главных вопроса по игре.
Как работает связь игры и сериала
Одной из ключевых фишек Remedy заявляли связь игры и отдельного сериала по ней – ваши действия по ходу истории влияют на шоу. Получилось вот как: в конце каждой главы вам показывают получасовой эпизод про корпорацию Monarch Solutions и ее сотрудников. Что важно знать: сериал по Quantum Break не самостоятельный продукт и в отрыве от игры не работает.
На события в шоу влияют два фактора. Сильнее всего события серии меняет выбор важной развилки в игре – в случае с первой главой корпорация может устранить лишних свидетелей на месте катастрофы либо устроить PR-кампанию и объявить Джека Джойса террористом. Некоторые сцены на видео, само собой, изменятся. Более того, решение так или иначе повлияет на развитие сюжета в игре.
Второй фактор: по ходу игры герой обращает внимание на разные мелкие детали. Например, брат Джека может поправить физическую формулу в лаборатории на доске. Если этого не сделать, то в серии вам не покажут дополнительную сцену о раздолбаях из исследовательского отдела. Ощутимо повествование такие штуки не меняют и носят скорее косметический характер. Нашел в груде мусора статуэтку барана, достал ее – тогда получится так, что весь сериал в офисе антагониста будет стоять баран, в противном случае никакого барана на видео не будет.
Почему это называют сериалом, а не длинными кат-сценами – по словам Сэма Лэйка, все видео в Quantum Break объединяет тематика. В сериале показывают альтернативный взгляд на то, что происходит в игре: так мы наблюдаем за происходящим со стороны антагониста и корпорации Monarch Solutions. Да и некоторых персонажей проще раскрыть на видео, чтобы не забивать внутриигровой хронометраж.
Как играется
После геймплейных роликов проще всего подумать, что Quantum Break – очередной шутер с укрытиями и ощущается как ряд других похожих проектов. Это совсем не так. Когда герой не двигается и прячется за чем-нибудь относительно твердым, значит, он в смертельной опасности – вас обязательно окружат, забросают гранатами и убьют. Аккуратно ползать от одного укрытия к другому и отстреливаться вслепую, как в Gears of War, не получается – враги здесь слишком агрессивные и никакую позиционную войну не ведут.
Приходится действовать нагло и периодически пользоваться темпоральными способностями – скакать по карте с невероятной скоростью, погружать противников в стазис и вовремя накрывать себя щитом. По настроению Quantum Break ближе к Max Payne и слишком больно бьет по носу осторожных игроков – надо, как раньше, бесстрашно влетать в комнату и свинцовым дождем выкашивать в ней все живое.
Quantum Break будет доступна на Xbox One и PC с 5 апреля 2016 года