23 марта в российский прокат вышел космический триллер «Живое» — новая картина режиссера чудовищного, и к тому же запрещенного в России фильма «Номер 44» с Томом Харди, и сценаристов прошлогоднего «Дедпула». Если посмотрели в своей жизни хотя бы пяток фантастических фильмов, ничего нового в «Живом», вы, увы, не найдете.
Рутинные будни на Международной космической станции нарушает сигнал радара: скоро мимо нее пролетит капсула с остатками марсианского грунта, которую необходимо поймать (на МКС есть специальное оборудование), а образцы как следует изучить. С первой работой блистательно справляется подтянутый техник (Райан Рейнольдс), за вторую с особым рвением берется местный биолог (Эрион Бакаре).
Именно он и находит в образцах грунта подозрительную инопланетную субстанцию, похожую на инфузорию из учебников по биологии. Под чутким присмотром бортовой команды она сначала просыпается, а затем начинает неуклонно расти в специальном инкубаторе. В это время человечество на Земле празднует доказательство существования внеземной жизни, поздравляя космонавтов с научным открытием, а также дает инопланетянину имя — Кельвин. Радость продолжается недолго: когда Кельвин во время очередного эксперимента ломает биологу руку, а остальные члены экипажа понимают, что дело дрянь, и родную планету они, скорее всего, в последний раз увидят только в иллюминаторе.
Главную интригу, связанную с фильмом «Живое», к сожалению, убил совсем недавно сам режиссер картины в интервью. В одном из трейлеров фильма особо внимательные фанаты нашли кадры из третьего «Человека-паука» (где в роли злодея выступал, напомним, Веном) и решили, что они туда попали намеренно, а не по ошибке. Сэм Рейми, постановщик той картины, лишь ограничивался фразами вроде «скоро все сами поймете», которые только подливали масла в огонь.
Далее, примерно в это же время, Sony Pictures анонсировала отдельный фильм про Венома, который должен выйти уже в конце следующего года. В этот момент фанаты напряглись еще сильнее. Наконец, история, рассказанная в «Живом», никак не противоречит комиксовому канону. Если вы помните, субстанция, которая превращала Человека-паука в Венома тоже была инопланетного происхождения. Поэтому многие решили, что «Живое» — это не столько самостоятельная картина, сколько приквел к сольному фильму про Венома. И, честно говоря, лучше бы так и было. Потому что как отдельная история «Живое», мягко говоря, вторична. Но Эспиноза перед самым выходом фильма расставил все точки над “i” — никакого отношения к «Веному» его картина не имеет.
А жаль, потому что в качестве приквела (пофантазируем) к большому кинокомиксу, к тому же снятому в совсем ином жанре, «Живое» бы смотрелся интереснее. Все его сценарные проблемы, развитие истории и персонажей, вопиющую прямолинейность — на все это можно было бы закрыть глаза ради изящной основной задумки. Все-таки в таком формате, кажется, ни одну огромную вселенную в кинематографе еще никто и никогда не запускал.
К сожалению, этого не случилось. И в отдельности «Живое», увы, проигрывает почти всем соседям по жанру. «Живое» — это очередной фильм о столкновении с неизведанным, и о том, что делать этого обычно не следует. И это удивительный пример картины, про которую, в общем, нечего рассказывать. Любой, кто видел за свою жизнь хотя бы пяток фильмов на схожую тему, не найдет здесь вообще ничего нового. Сценарно «Живое» является почти дословным парафразом «Чужого» — последовательное уничтожение команды, общий саспенс и даже (довольно топорный) сюжетный твист — все на месте. Местами, но значительно реже, пытается копировать куароновскую «Гравитацию». В одной из сцен оператор Макгарви пытается давать Эмануэля Любецки и снимает длинный дубль без склеек. Но эта сцена сделана настолько профессионально, но при этом блекло, как и почти все в фильме, что этот технический выкрутас можно вообще не заметить при просмотре.
И главная проблема в том, что за пределами подсмотренного у Скотта (и нескольких других хороших людей) Эспиноза то ли не хочет, то ли элементарно не может ничего придумать. Все его режиссерские таланты на экране воплощаются лишь в постоянную (но технично снятую, чего уж) суету хороших артистов в замкнутом пространстве, для которых не придумали ни запоминающихся реплик, ни какой-то эволюции, ни даже эффектных сцен смертей. Нет в «Живом» и мощного научно-фантастического подтекста — это просто грубоватый триллер про войну инопланетянина с космонавтами в замкнутых коридорах МКС. И в таком виде фильм похож на сочинение хорошиста по заданной теме — все чистенько и понятно, но нет ни намека на какую-то искру, сюрпризы или свое мнение.
И, наверное, это самое ужасное. Ведь, если бы «Живое» был вопиющей халтурой, то по крайней мере, его можно было бы смачно поругать. Если бы великим фильмом — то признаться ему в любви. А тут все, в общем, где-то посередине: вроде все профессионально, добротно, красивые актеры (помимо Рейнольдса, тут есть и Джейк Джилленхол, и Ребекка Фергюсон, и другие) в кадре, но именно от этого и невыносимо скучно. Единственная радость для всех российских зрителей: присутствие среди основных артистов Ольги Дыховичной, которая тут абсолютно органично играет (полноценная роль!) капитана МКС. На этом, в общем, заметные достоинства картины заканчиваются.
Подобные жанровые франкенштейны — очередное доказательство того, что в Голливуде по-прежнему любят забивать гвозди микроскопом. «Живое» — это очередная бессмысленная растрата человеческих ресурсов, не ужасное, но всего лишь нормально кино в любимом жанре «на разок». И, в отличие от невыносимого барахла того же Сарика Андреасяна, эту картину — прилизанную, качественную, но серую и совершенно не запоминающуюся — забудут почти все еще до окончания этого прокатного уикенда. К сожалению.
Впрочем, в «Живом» есть одна яркая сцена — в ней герой Джейка Джилленхолла говорит прекрасную фразу: «Мое место здесь, не хочу возвращаться на Землю к 8 миллиардам ублюдков». Если бы он знал тогда, в какой предсказуемой возне на экране ему предстоит участвовать следующие полтора часа, он бы, скорее всего, передумал.
«Живое» в прокате с 23 марта.
