В маленьком городке Эббинг случается преступление — насилуют и убивают молодую девушку. Спустя 8 месяцев после трагедии у местной полиции все еще нет ни одной улики и даже малейшей зацепки. Тогда на авансцену выходит мать погибшей, Милдред Хейз (Френсис Макдорманд). Она арендует три рекламных щита на окраине города, на которых размещает три фразы — «Насиловали, пока умирала», «По-прежнему нет арестов?» и «Как так, шеф Уиллоуби?» — призывая местную полицию пошевелиться.
Поступок Хейз — поступок отчаявшейся матери, которая хочет получить отмщения. Проблема только в том, что такие «висяки», то есть нераскрытые преступления, случаются в полицейской практике не так уж редко. Можно было бы повесить всех собак на шерифа Уиллоуби (Вуди Харрельсон), но и он, в общем-то, неплохой человек, который и сам бы хотел раскрыть это дело, но не удалось. К тому же, Уиллоуби еще и смертельно болен, а в такой ситуации поступок Хейз, мягко говоря, не получает поддержки даже у сочувствующих соседей.
Кинокарьера Мартина Макдоны развивается по не менее интересному сценарию, чем судьбы героев в «Трех билбордах». Его дебют «Залечь на дно в Брюгге» сравнивали с Гаем Ричи и Квентином Тарантино (часто — в пользу Макдоны) за хлесткий язык и колоритных бандитов. На «Семи психопатах» — очевидно, на самом смелом и неровном фильме Макдоны — те же критики, кто хвалили его за дебют, нервно и недоуменно переглядывались со словами «Что это было?».
В третьем фильме британец снова вернулся к более традиционным формам. Но если в дебюте он заступал на территорию бандитских разговорных фильмов, то в «Трех билбордах» Макдона решил потоптаться на владениях братьев Коэн — грустных и лиричных криминальных историй про одноэтажную Америку. Наличие Френсис Макдорманд — одного из символов коэновского творчества, а также жены Джоэла Коэна, только усиливает это сходство.
Большая часть профессиональной деятельности Макдоны проходит в театре, и «Три билборда» драматургически очень похож на театральную пьесу. Минимальное количество декораций, «тесная» география (некоторые события буквально происходят по обе стороны улицы), хитроумные траектории героев, каждому из которых, даже самому непримечательному, Макдона дает договорить, чеканный ритм и ощущение полной отрепетированности действий. Возможно, даже чрезмерной.
История арендованных билбордов за два часа превращается из личной драмы, то в провинциальную комедию, то в разговорный криминальный триллер. И все это в почти идеальном темпе, без сучка и задоринки. Складывается ощущение, что едешь на немецком автомобиле, который никогда не ломается.
Макдона, будучи англичанином, довольно точно (так, по крайней мере, пишут в унисон американские критики) воссоздает портрет одноэтажной Америки. Или, как сейчас модно говорить, США эпохи Трампа. Но при этом не сильно сгущая краски. Хмурая и величественная Макдорманд тут играет не столько обиженную мать, сколько совесть общества, которая постоянно напоминает всем вокруг о нерешенных проблемах. Разумеется, примерно к 10-й минуте почти все жители Эббинга её начинают сторониться — никто не хочет заглядывать совести в глаза. Полицейские — может, и не самые умные и толерантные люди на свете, но в целом все же не монстры. Даже столкновение с негативно настроенными соседями, которые в подобных историях нередко выступает главным злом, сводится к довольно забавному эпизоду с бор-машиной. Макдона как будто специально приземляет историю, отказываясь от коэновских неожиданностей в угоду житейской сентиментальности.
Самая интересная же судьба в «Трех билбордах» — не у матери или шерифа, а у его помощника — истеричного офицера-гомофоба, маменькиного сынка, сыгранного Сэмом Рокуэллом. Его преображение на экране — стержень всей картины. Если в начале он — такая мультипликационная версия Журова из «Груза-200» (минус убийства и хмурый взгляд, плюс ABBA в плеере). То к финалу, оставшись наедине с собой, он наконец начинает, простите, взрослеть и принимать собственные решения, и его герой меняется практически до неузнаваемости. А вместе с ним меняется и «Три билборда» — из псевдотаинственной драмы про преступление картина превращается в довольно оптимистический бытовой рассказ про наказание.
Однако, при всей грандиозности и отточенности исполнения, «Три билборда» не производят того оглушающего впечатления, на которое способны лучшие фильмы братьев Коэн на схожие темы. Остается ощущение деланности, излишней академичности, образцовости. Фильму отчетливо не хватает сюрпризов, надрыва и любой шероховатости. Даже второстепенные номера, которые должны отвлекать от основной драмы: ужин с карликом, поход к дантисту, встреча Диксона с рекламщиком — кажется, сделаны не из искреннего порыва, а, скорее, по драматургической необходимости, чтобы не сломать идеально настроенный механизм фильма. «Билбордам» сильно не хватает какого-то изъяна, кровотощащих ран, Антона Чигура, в конце концов — любого приёма, который мог бы взорвать историю, изумить или ошарашить. Но Макдона, видимо, на сей раз просто не смог найти сюрпризы и смелые ходы, как когда-то в «Брюгге».
Этот театральный академизм помешал Макдоне получить на предстоящем «Оскаре» режиссерскую номинацию. «Трем билбордам» сильно не хватает мощной авторской руки, собственных слов и акцентов. Макдона мастерски подражает Коэнам, в чем-то их даже обыгрывает, но от себя ему в этой истории добавить решительно нечего. Лишь в финале — обманчиво бытовом — фильм пытается выехать на новую территорию, фильма о мести. Но и тут Макдона обрывает все на полуслове, как бы боясь сказать лишнего. И ты оказываешься в идиотской ситуации — когда ругать «Билборды», в общем, глупо, но и влюбиться в них совершенно невозможно.
«Три билборда на границе Эббинга, Миссури» в российском прокате с 1 февраля.
