Иногда приходится слышать, что некоторые люди «всю жизнь пишут одну и ту же книгу», или человек «делает одну и ту же игру». Образно говоря это значит, что автор работает в одном и том же стиле. Относительно некоторых классиков это не фигура речи. Яркий пример — Оноре де Бальзак. Примерно за 25 лет Бальзак выдал больше ста прозаических текстов — от романов до коротких рассказов — под общим названием «Человеческая комедия». Это обширное описание французской (и особенно парижской) жизни в первой половине XIX века. Собственно, «Человеческой комедией» называются почти все сочинения Бальзака; далеко не в каждом есть общие герои и сюжеты, но сквозных персонажей хватает. Для примера возьмем три романа Бальзака: «Отец Горио», «Утраченные иллюзии» и «Блеск и нищета куртизанок», которые объединяет целый комплекс сквозных персонажей и сюжетов.
Действие романов происходит в Париже, тема — покорение большого города. Самая популярная схема в таком случае проста: полного надежд героя резко опускают с небес на землю и возят по ней лицом (мы говорили об этом в давнишнем тексте про «Обрыв» Гончарова). Бальзак предлагает другую, более развернутую историю покорения большого города.
В «Отце Горио» (1834) речь идет о постояльцах парижского пансиона, где кроме прочих живет некий отец Горио. Соседи и прочие персонажи романа не жалуют Горио из-за его скверного характера. Выясняется, что всю жизнь он работал на благо своих дочерей, которые в итоге оставили его ни с чем — отсюда и скверный характер. Единственным человеком, который проникся судьбой Горио, стал студент Эжен де Растиньяк. Это один из сквозных персонажей Бальзака, и в «Отце Горио» он начинает свой путь. На примере того, как дочери Горио обходятся со своим любящим отцом, Растиньяк познает парижские нравы и убеждается, сколько говна скрыто во вроде бы порядочных людях. Насмотревшись на это говно, Растиньяк решает покорить Париж.
В «Утраченных иллюзиях» (1843) Растиньяка практически нет, зато фигурирует его родина — роман начинается в городе Ангулем, откуда в Париж приезжает земляк Растиньяка по имени Люсьен. Именно последнего и возят лицом по грунту, на контрасте с более находчивым и менее наивным земляком. Важную роль в романе играет криминальный элемент по имени Вотрен (одно из имен) — он также фигурировал в «Горио» как один из соседей Растиньяка по пансиону.
Переплет «Человеческой комедии» на кладбище Пер-Лашез в Париже.
Наконец, в «Блеске и нищете куртизанок» (1848) упомянутые герои пересекаются. Мы наблюдаем, как поднялся Растиньяк и опустился Люсьен, которого используют как пешку в мутнейших схемах Вотрена. В «Блеске и нищете» больше экшена по сравнению с другими двумя романами, плюс замыкаются важные сюжетные линии.
Классические романы XIX века (не говоря о веке 18-м) очень сложно вписываются в современный мир, где оптимальная длина сообщения равна 140 знакам. Мало того, что все они посвящены реалиям того времени — историчность еще никому не вредила — в них еще чрезвычайно мало шокирующих сюжетных ходов (т.н. сенсационности), секса, расчлененки и прочих спецэффектов. Но классика — она не про это. Это образцы стиля и внимания к деталям, но самое главное — образцы мастерского управления огромной сюжетной машинерией, с множеством сквозных тем, многомерных героев и общей географией. Свести все эти линии в одну, или намеренно развести их по углам — большое искусство, в котором Бальзак равных не знал. Его творения можно было бы сравнить с современными сериалами, где «самая мякотка начинается с четвертого сезона», но и тут сравнения некорректны — в разное время у творцов были разные инструменты. Бальзак своими пользовался виртуозно.
