В октябре вышел новый роман от автора великого произведения «Библиотекарь» Михаила Елизарова: про кладбище, копание могил, похороны и конечно же, саму смерть.
Елизаров — крут. «Земля» — его первый роман за почти 10 лет
Статус великого русского писателя Елизаров получил в 2008-м, когда вышел роман «Библиотекарь» — история о книгах советского писателя Громова, которые оказывали магическое воздействие на читателя, фактически превращая его в супергероя, и стали предметом культа. Потом был чуть менее яркий роман «Мультики» и сборники рассказов. «Землю» Елизаров писал последние пять лет; это его самый большой роман. Более того, это только первая часть — когда выйдет вторая, неизвестно, но интрига в первой части создается некислая.
«Земля» — автобиография могильщика
Роман начинается с описания детства главного героя, Владимира Кротышева. Из-за тяжелого характера его отец не может устроиться на работу, и семья вынуждена скитаться по России. После школы Кротышев служит в стройбате, где в основном копает. По возвращении со службы в нулевые его берет в оборот сводный брат, промышляющий отливкой могильных плит недалеко от Москвы. К этому времени становится понятно, что работать в похоронной индустрии главному герою предписано свыше, о чем сообщает примерно все: детские воспоминания, где он играл в «кладбище» на заднем дворе детского сада, стройбат с копанием могилы в крещенские морозы, и наконец, работа на брата, через которого он знакомится с другими воротилами ритуального бизнеса — а также женщиной, которая станет для него первым проводником в волшебный мир философского осмысления смерти.
Смерть — это всегда свежо
Выйди роман Елизарова чуть раньше, писали бы, что он на злобу дня. Именно из-за расследования про похоронный бизнес раскрутилась история журналиста Ивана Голунова. Но и без этого кажется, что свежего раскрытия этой темы в нашей литературе остро не хватало. С одной стороны это похоронная индустрия, правила которой окутаны загадками (с вполне прозаическими отгадками); с другой — представление кладбища как мистического пространства, притягивающего к себе соответствующее внимание.
— Разный народец на кладбище тусит. Как ты догадываешься, не только родственники усопших.
— А кто ещё?
— А то не знаешь? — он задорно, во все глаза, удивился.
—Колдуны и колдовки, ведьмы и ведьмаки, чёртознаты, сатанисты, некроманты, вудуисты, язычники всех мастей. Ну и, конечно, шизики ещё всякие, извращенцы, повёрнутые на трупах, могилках, — он тонко, как девочка, захихикал. — Хотя вся эта ***********, по большому счёту, шизики и извращенцы. Даже те, кто считают себя нормальными. Такого, бывает, насмотришься!..
— Колдовка — это от “колдырить”?
Язык Елизарова — чистое удовольствие
Мрачное детство главного героя, не без иронии вспоминающего увядание своего отца; тяжелая и одновременно веселая служба в стройбате; любовные переживания героя; выпуклые, жутковатые и уморительные образы «похоронщиков» и их речь; философские рассуждения о смерти и сопутствующих ей ритуалах. Все это выписано с большим искусством — так, что оторваться практически невозможно. Правда, в философских сентенциях под конец буквально утопаешь. Происходит это одновременно с главным героем: его старательно погружают в труднопроходимую пургу рассуждений о трактовке смерти и времени у Шопенгауэра, Ницше и Хайдеггера — словно чтобы тот почувствовал всю серьезность своего предназначения.
«Земля» — это новый взгляд на историю про отцовские часы
«История про отцовские часы» — это в первую очередь та самая история героя Кристофера Уокена в «Криминальном чтиве». Елизаров предлагает новый сюжет на эту тему. Отец дарит главному герою часы в отрочестве: по его словам, они заведены в момент его рождения и показывают его настоящее «биологическое время». Отец не говорит, что они каким-то образом связаны с его жизнью и вообще не вносит никаких мистических подробностей, однако наказывает заводить их каждый день и хранить, как зеницу ока — даже не носить на руке — что порядком впечатляет юного героя. Позже выясняется, что подобные часы есть и у его сводного брата. В первой книге с ними связано несколько важных событий, но истинное их предназначение не раскрывается, и они наверняка еще скажут свое слово в продолжении.
Все только начинается
Как уже говорилось, это лишь первая часть, носящая название «Землекоп». Уже в ней на глазах у главного героя похоронная индустрия серьезно эволюционирует — и оставляет еще массу пространства для дальнейшего развития.
То же можно сказать и о герое. Филолог и писатель Андрей Астватцатуров в своей рецензии (предупреждение: текст крутой и многое объясняет, но если вы переживаете из-за спойлеров — лучше прочитать его после книги) определил «Землю» как жанровый сплав: тут есть элементы и романа воспитания, и производственный роман, и любовный, и философский — и наконец, роман-предчувствие. Главный герой, пишет рецензент, «движется к границе, разделяющей обычный мир и потусторонний, и приближается к истоку тех сил, которые музыкально организуют мистерию жизни, где бытие и небытие неразделимы». Движется и приближается — ключевые тут слова, и очень интересно узнать, к чему он придет. И даже если так выйдет, что ни к чему, и продолжение не будет написано — тут есть, о чем подумать.
Конечно, я был полностью согласен с Алиной — никакой смерти и прочей мистики на кладбище нет и быть не может. Но уже сидя в пахнущей бензином маршрутке, я не мог отделаться от ощущения, что слышу далёкий ропот безликого несущества, кладбищенского Океана, шкурой чую его могучую гнилую силу, перед которой мы все, как говаривал Никита, “никто, *****”…
