Однажды я не мог уснуть и начал генерировать bizarre-истории — метод, который работает как часы. Я придумал робинзонаду — только не о человеке, а о гигантском лавкрафтианском грибообразном существе, которое застряло на Земле и просто пытается выжить, пока за ним не прибыл спасательный челнок.

Существо зависает над одной из стран и порабощает население, чтобы оно строило многокилометровые сигнальные вышки. Попутно лавкрафтианский гриб развлекает себя тем, что «пишет» в уме пространные письма своей возлюбленной, которая осталась дома — мечтает повидать детей, скучает по простой рутине на своей уютной газовой планете, и все такое. На следующее утро я проснулся с отчетливым желанием купить чайный гриб. Зашел на авито и через два часа у меня уже была банка с собственным Шуб-Ниггуратом.

Чайный гриб, другие названия: комбуча, котя, японский гриб, японская матка, маньчжурский чай, морской квас, чайная медуза, фанго, медузомицет. С таким крутым парнем явно лучше быть в хороших отношениях.

Седоусая тетя-дилер с лицом маньчжура, у которой я с рук купил комок комбучи, объяснила мне, что за ним надо ухаживать, «но не слишком». Что значит «не слишком» я так и не узнал — видимо, речь о сексе или чем-то похуже.

В нашей стране его всегда настаивали на черном чае. Но молва говорит о том, что зеленый для гриба комфортнее. Поэтому я заварил три литра ядреного зеленого чая, набросал туда небольшую пачку рафинада, остудил и закинул моего комбучу. Выбор оказался верным. Грибная дама уверяла, что Шуб-Ниггурату потребуется двое суток на то, чтобы освоиться, подняться со дна и начать жор. А там — как пойдет. Но у меня «котя» начал пухнуть как Гаргантюа.

Свободное время я посвятил поискам информации о существе, которое теперь будет жить со мной под одной крышей. Оказалось, что чайный гриб — не совсем гриб. Говоря точнее, это — зооглея, симбионт бактерий и дрожжей. Причем симбионт удивительный: дрожжи едят сахар и производят спирт. Живущие вместе с ними бактерии поглощают спирт и производят тьму всяких витаминов, малоисследованных веществ, аномалий и уксус. А еще они обильно выделяют слизь, в которой их симбионтам-дрожжам очень комфортно.

Я бы, конечно, добавил в список симбионтов людей. Потому что если бы не мы, чуваки-дрожжи и кореша-бактерии не встретились бы в таких уютных условиях и не стали бы братанами навек. Еще есть информация о том, что бактерии реально любят и ценят кофеин, содержащийся в чае. То есть чайный гриб похож на любого из моих друзей — дай ему кофе, сахар и жилье размером с трехлитровую банку — и он, в принципе, будет доволен жизнью.

Всю ночь мне снились кошмары о расследовании череды убийств в советской деревне, причем убийцей оказался деревенский библиотекарь с лицом Генри Роллинза.

Чайный гриб сожрал за ночь весь сахар из раствора, завис на середине банки и вырос в три раза. Уже на следующее утро бульон на вкус стал почти как привычная комбуча из детства, хотя мне обещали, что это случится в лучшем случае через неделю. Хотелось бы верить, что это благодаря зеленому чаю, а не тому, что медузомицет питается кошмарами. Но на всякий случай я утащил его из комнаты на кухню.

Убедившись в том, что Шуб-Ниггурат пережил ночь (мог, кстати, сдохнуть не вынеся стресса), можно было углубиться в его историю. Оказалось, что чайный гриб живет в симбиозе с людьми уже две с половиной тысячи лет. То есть ему столько же лет, сколько буддизму, даосизму и Сократу.

Есть мнение, что на знаменитой картине, где Конфуций, Лао-цзы и Будда пробуют уксус, символизирующий саму суть жизни, изображен не уксус, а чайный гриб. Будда морщится и отворачивается, Конфуций стоически выносит кислятину, а Лао-цзы улыбается и просит еще. В этом смысле Лао похож на оптимистичного советского человека, которого не напугать каким-то там грибом в банке.

В Россию медузомицет завезли солдаты, воевавшие на фронтах Русско-японской войны. Из Азии они привезли в Европу диковинку — адскую тварь, которая превращала чай в привычный нам квас. Потом пришли коммунисты, которые посчитали, что гриб не противоречит марксизму-ленинизму, и теперь комбуча для нас как родная.

На Западе все иначе — там напиток из чайного гриба ужасно дорог и продается в маленьких баночках в эко-магазинах. Там комбуча — все еще экзотика и довольно модная вещь для тех, кто угорает по очищению тела, веганству, биохакингу и всякой Шамбале. Еще недавно стакан морского кваса стоил в США от пяти баксов — теперь цены стали демократичнее. Рынок растет, и доходы уже перевалили за полмиллиарда долларов в год.

Мой Шуб-Ниггурат растет и жрет сахар со скоростью ребенка с кариесом. Он жив, расправился и болтается по банке как счастливый лавкрафтианский божок. И настой из зеленого чая оказался гораздо вкуснее, чем из черного. К тому же, в нем он становится не коричнево-грязно-желтым, каким мы привыкли видеть его у бабушки на подоконнике, а упругим и светлым, как фантастическая тортилья. Да и нельзя говорить плохое про такой замечательный гриб. Нельзя, иначе он узнает, и тогда нам всем не поздоровится.