Со времен прочтения «Террора» Дэна Симмонса я мечтал о произведении, которое хоть отдаленно напомнит трагичную и жуткую историю о застрявшей во льдах экспедиции Джона Франклина, погрузит в ту же атмосферу уныния и безысходности, когда и так оказавшиеся в экстремальной ситуации люди сталкиваются с чем-то сюрреалистичным, сверхъестественным и кошмарным. Ближе всех к величию Симмонса подобрался американец Тим Каррэн – причем его magnum opus вышел в 2007 году, как и «Террор». До 2020-го в России о Каррэне мало кто слышал, зато первой на русском издали как раз ту самую книгу – «Мертвое море».
Роман начинается в духе приключенческой прозы Джека Лондона — с той разницей, что действие происходит в XXI веке. Бригада строителей отправляется со всеми необходимыми материалами из Штатов во Французскую Гвиану – регион Южной Америки между Суринамом и Бразилией на берегу Атлантического океана. Их задача – построить взлетно-посадочную полосу на алмазном руднике, который принадлежит магнату из Майами. Возможность доставлять оборудование и увозить драгоценные камни по воздуху сэкономила бы богачу миллионы, а пока чтобы добраться до пункта назначения приходится сначала плыть пару дней, а затем трястись на грузовиках по непроходимым джунглям.
Рабочие, плывущие в Гвиану на судне «Мары Кордэй» – матерые мужики: они привыкли работать за гроши в дерьмовых условиях. Чтобы не забивать себе голову мыслями о тяжелой доле, они бесперебойно травят мерзкие анекдоты, а про себя скучают по суше, семье и домашним делам. Главные герои определяют стиль «Мертвого моря» – повествование развивается энергично, несмотря на красочные описания, а рефлексия занимает ровно столько места, сколько она и должна занимать в голове среднестатистического строителя, оказавшегося в заднице мира, посреди океана.
Проблемы экипажа и строителей начинаются уже через несколько часов после отплытия, когда корабль оказывается в районе Саргассова моря – ограниченного разными течениями участка океана неподалеку от Бермудских островов, в котором из-за специфической циркуляции течений образовались гигантские скопления водорослей, ила и разной живности. По легенде, здесь находится кладбище кораблей – еще в старые времена парусные суда регулярно вставали на мель, запутывались в местной растительности и попадали на вечную стоянку. Согласно некоторым конспирологическим теориям, именно в Саргассовом море находится Бермудский треугольник.
В считанные минуты «Мара Кордэй» попадает в облако неестественно густого тумана, навигационные приборы вырубаются, а один из матросов впадает в истерику и прыгает за борт с криками о том, что на нем что-то сидит. Еще через несколько часов путешествие превращается в безумную схватку за жизнь: корабль тонет, остатки экипажа и строительной бригады кое-как цепляются за обломки и спасаются на редких шлюпках в непроглядном тумане, который проникает в мозг, будто токсичный газ. Выжившее постепенно осознают кошмарную реальность: они еле спаслись в чудовищном кораблекрушении, многие товарищи погибли, а вокруг какой-то мрак.
«Туман, густой, как хлопковый пух, никуда не исчезал. Он расползался во все стороны и вздымался непроницаемой грязно-желтой пеленой и сверкающей белой парусиной, сочился, как болотный газ, кипел, пульсировал, варился в торфяной дымке – лоскутное одеяло из грязной мешковины и заплесневелых полотнищ без конца и без края. Джордж наблюдал, как туман шевелится, дышит и вьется, полный воронок, завихрений и тайного мрака, – забродившая эссенция чего-то, питающегося собственным разъеденным дымящимся костным мозгом. Он чувствовал канализационный смрад затопленных стоячей водой полей и забитых гниющими листьями водохранилищ».
Вместо воды герои попадают в вязкое желе неопределенного оттенка, которое, кажется, живет своей жизнью и представляет собой не океан в привычном смысле, а первобытный органический бульон, предназначенный для самых разных тварей – но человека в их числе нет. Туман затрудняет видимость, но даже сквозь него становится понятно, что в этом мире они не одни: кошмарную реальность населяют существа, напоминающие смесь богов Лавкрафта и динозавров с увеличенными до ужасающих размеров рыбами, пауками, летучими мышами и ракообразными.
«Нечто, похожее на зонтичный купол, ярко-лиловый у вершины и розоватый, как плоть, по краям, поднималось на поверхность, все больше открываясь их взглядам. Жуткое скопление пузырей, полипов и дыхательных мембран – белого, красного, оранжевого и изумрудного цветов – блестело и подрагивало. По краю купола повисли темные маслянистые узелки, возможно глаза. Их были сотни – черных, студенистых, внимательных. Купол оказался футов тридцать в диаметре, а окружающие медузу шипящие пузыри и мембраны были размером с баскетбольные мячи. Они постоянно сдувались и надувались, будто тварь дышала. В воде извивались сотни бледно-желтых щупалец, протянувшихся во всех направлениях».
Монстры в «Мертвом море» разнообразны и смертельно опасны, а Каррэн описывает их неторопливо и подробно, смакуя каждую деталь ужасного облика. Завязкой его роман действительно напоминает «Террор», но по мере развития сюжета возникают другие ассоциации. Мужественность, брутальность и зашкаливающий тестостерон героев, которым приходится справляться с невероятным ради выживания, воскрешает в памяти отряд коммандос из «Хищника» под руководством майора Датча. Они подкалывают друг друга, играют мускулами и изощренно ругаются – иногда только демонстрация крутости удерживает их от погружения в творящееся вокруг безумие.
— Вы оба, заткнитесь, – вмешался Менхаус. – Меня уже тошнит от вас. Ради бога, мы же не в бильярдной. Мы посреди океана, и я не хочу утонуть из-за того, что вы ведете себя как пара сопляков.
— А он прав, Фабрини, – пробормотал Сакс. – Давай закончим на этом. Побережем силы, они могут нам пригодиться. Знаю, вам двоим силы потребуются, когда вы доберетесь до суши и приметесь отдирать друг друга в задницы.
Другая очевидная ассоциация – «Парк юрского периода», третья – «Мгла» Стивена Кинга, четвертая – «Аннигиляция» Джеффа Вандермеера, по которой пару лет назад вышел фильм. В последней герои тоже попадают в особую реальность, где жизнь протекает по собственным непостижимым законам, а многообразие ее форм способно лишить рассудка. Пятая ассоциация – произведения родоначальника «морского ужаса» Уильяма Хоупа Ходжсона, которого мы недавно вспоминали в подборке классических weird-рассказов. Каррэн, как и его предшественник, пробирает до мурашек описаниями поглощающего все грибка и тлена, противоестественных смешений разных сущностей. В этой вселенной близость смерти пугает, но в настоящий ужас приводит возможность выжить и увидеть, что же скрывается за туманом.
Наконец, «Мертвое море» изобретательно связано с творчеством Лавкрафта. Каррэн, как и создатель Ктулху, ставит перед собой парадоксальную задачу: создать реалистичную картину нереального кошмара, рационально рассказать про безумие, описать то, суть чего состоит в неописуемости. Однако «Мертвое море» не превращается в унылый лингвистический эксперимент – автор выкручивает выразительность на максимум, и даже самые невообразимые ужасы на страницах книги легко представить при наличии минимальной фантазии – и они действительно получаются жуткими.
К тому же Каррэн максимально разнообразит повествование: одна глава может начинаться как чистокровный weird – с минимумом действия, насыщенной атмосферой и зубодробительными эпитетами, а уже в следующем абзаце автор ускоряет действие до предела и превращает мистико-психологический хоррор в бодрый сплаттерпанк с кровью, кишками и раздробленными конечностями. Чудовища и альтернативная реальность не берутся из ниоткуда – ближе к кульминации ужасы обретают научное основание, а на смену сплаттерпанку приходит сай-фай.
Такой подход выдает в Каррэне поклонника Лавкрафта, но спасает от ярлыка подражателя – вместо очередной поделки на тему Азатота или глубоководных, он создал свой жестокий мир и подробно прописал его законы. В этом мире словосочетание человек-паук обретает новый смысл, а ритмичность статических помех на радиоприемнике наводит на мысль о том, что кто-то из монстров пытается уничтожить не только тело, но и душу попавших в его угодья людишек.
«Мертвое море» не поражает новаторством – скорее, это универсальный роман ужасов, в котором все элементы исполнены на высоком уровне. Иногда персонажи действуют предсказуемо, а ружья развешаны на таких видных местах, что просто невозможно не догадаться, к чему идет дело. По первым страницам становится понятно, кто в этой команде лидер, кто предатель, а кто умрет первым, но даже это не портит впечатление от чтения – недостаток неожиданных поворотов Каррэн компенсирует, нагнетая саспенс, такой же густой, как туман, из которого отчаянно пытаются выбраться выжившие с «Мары Кордэй».
