Ни для кого не новость, что за последние 10 лет жизнь потребителя пива в России — если говорить о крупных городах — круто изменилась. «Разливухи» стали районными центрами притяжения для любителей пропустить стаканчик-другой; само пиво давно перестало делиться только на «светлое», «темное», «нефильтрованное» и «крепкач» — появилось множество новых стилей; чего только стоит одна экспансия IPA — нарисовать эти три буквы на этикетке сейчас горазд каждый второй бренд из масс-маркета.
Наблюдая это пивное преображение, мне захотелось поговорить с человеком, который разбирается в вопросе. Например, думал я, им может быть пивной консультант из какого-нибудь большого магазина. Такой открылся (не скрою, буквально у меня на районе) год назад — тогда вы могли видеть новости о «самом большом выборе пива в Европе», которым щеголяла сеть «Беру выходной». За весь этот выбор отвечает пивной консультант Евгений Смирнов. Я немедленно встретился с Евгением и расспросил про модели потребления пива, историю элей и лагеров, становление крафта в мире и России, и действительно ли «Жигули» уже не те, что были раньше.
О первых открытиях и профессии пивного консультанта
Сначала была простая обычная алкогольная юность, с пивом как средством запить водку, или просто пить его с друзьями в лесу, у костра. Но 20 назад я побывал в Чехии, и меня вштырило само наличие культуры потребления пива. Сложившейся модели потребления. У нас ее тогда не было, никто не рассматривал пиво как пищевую культуру с каким-то бэкграундом.
У меня начали копиться вопросы. Я понял, что ответов ни у кого нет. Интернет тогда уже был, но не настолько развитый. Начал искать пивоваров. Это было лет больше десяти лет назад. Тогда не было никакого крафта, только масс-маркет. Но были ресторанные пивоварни, в одной из таких, в Питере, работал чех Ян Жижка, полный тезка чешского национального героя. Там можно было пощупать все этапы производства пива. Я у него недели две проработал помощником. Таскал мешки, смотрел что делает, задавал вопросы.
Очень мощным импульсом стал открывшийся завод МПК. Мне мой друг однажды пишет — ты видел такое пиво, «Моспиво»? И мы делились восторгом, что вот пиво, у которого есть запах и вкус того, что мы любим по Чехии. Пришли к тому, что это половина шага до того, что мы бы признали вкусным пивом. Потом вышла Cervena Selka, которая нас покорила окончательно — это был настоящий чешский «лежак», в полный рост, как положено. МПК уже тогда были очень продвинутым заводом — была возможность к ним приехать, пообщаться. Там мне дали потыкать пальцем живого пивовара, Мишу Ершова, с которым мы с тех пор общаемся. Там я тоже получил свою долю ответов.
В итоге, за неимением человека, к которому можно подойти, задать кучу вопросов и получить ответы, я сам стал таким человеком. Начал проводить дегустации, рассказывать базовые и не очень детали о стилях пива, историю. Одной из площадок был бар «Еще парочку». Там я познакомился с владельцем этого бара и одноименной сети магазинов — сибиряком Алексеем Лукьянцем, и с Николаем Желагиным, владельцем дружественной сети «Царь-пиво», ныне — «Беру выходной». Они предложили мне тусить в их магазинах и общаться с покупателями.
Не люблю слово «эксперт», предпочитаю— «консультант». Как Воланд.
О важности холода
До сих пор во многих точках с разливным пивом стоят проточные охладители. Это когда пиво хранится в тепле, с торговом зале, и подается через теплообменник. Подается холодненьким, но хранится в неправильных условиях. Желагин и Лукьянец тогда стартовали с дикими для Москвы проектами — колд-румы на 50-70 кранов. Это дорого, как минимум потому что жрет электроэнергию. Но холод у нас как религия.
Об основах
В современном мире все пиво можно поделить по двум типам брожения — лагер и эль. Когда мы говорим «лагер» — мы обозначаем, что это сброжено при низких температурах лагерными дрожжами, «эль» — более высокие температуры, другие дрожжи. Вопреки стереотипам, эль может может быть плоским, скучным и водянистым, а лагер — навороченным, интересным.
Об истории лагера и эля
В конце XIX века в Европе из-за прихода новых технологий пропало то, что называлось экспортным элем — т.н. october ale, октябрьский эль, как у Саймака в «Заповеднике гоблинов». Появился и рванул сначала горьковатый пльзеньский лагер, потом лет через двадцать — дортмундский, а потом, в 1890-е, пивоварня «Шпатен» со своим негорьким лагером. Они быстро взяла рынок за жабры, и все подумали — а зачем вообще что-то еще? Cиди и зарабатывай. Разновидности пива начали умирать. Потом случились две мировые войны, которые сильно ударили по пивоварению — особенно первая, во время которой в Европе снесли все пивоварни и переплавили оборудование для военных нужд. Многие так и не восстановились. В общем, из Первой мировой пивоварение выползло еле живое, а после Второй мировой рынок был зачищен, причем изнутри — остались только те, кто делал самое продаваемое.
Читал, что в 60-е макроэкономисты предрекали, что еще немного, и на всю Америку будет 3-4 пивоваренных завода, которые будут варить желтую воду с пузырями, и ничего не будет — «одно сплошное телевидение». Но в 75-м экспериментатор Фритц Мейтаг в своей пивоваренке сварил в честь 200-летия Войны за независимость Liberty Ale, и охмелил его хмелем сорта «Каскад». Угостил дюжину знакомых, те обалдели. Он же вдохновил Джека МакОлафа с пивоварни «Новый альбион» на эксперименты, тот вдохновил Кена Гроссмана, тот поставил «Сьерра-Неваду» — и пошло-поехало. Для понимания масштаба, сейчас эта компания больше, чем МПК. В США 6000 только крафтовых пивоварен. И все что-то придумывают.
О причинах популярности самых простых светлых сортов
Какой самый продаваемый напиток в мире? Питьевая вода. Чем ближе к воде, тем лучше продается. Чем меньше особенностей, тем большему количеству людей оно подойдет. Трагедия, хотя скорее, данность крафта и любого небанального пива в том, что у него есть особенности. А если есть особенности — то и публика должна быть особенной. Кислое не подойдет тем, кто любит горькое — и наоборот. Светлое, не горькое, никакое, бледно-желтое — близко к универсальному напитку. «Что общего у массовых лагеров и секса в каноэ? Очень близко к воде».
Большинству не нужны эти левые привкусы, а мы заморочены, любим их. Но не все. Например, у меня, кроме массовых лагеров, никакого желания пить не вызывают красные ирландские эли. Скучно! Два глотка и все — голая карамель, ни глубины, ни объема, ни оттенков.
О росте крафта
Сейчас крафтовый рынок — это %20+ от общего пивного рынка в США. В России по средним оценкам — до %1. Никто о нем не знает, не все могут позволить. Средняя зарплата по стране какая? А себестоимость крафта? Но если говорить о Москве, мы считаем ее одним из топовых городов Европы по количеству крафтовых заведений. Во многих европейских городах — Стокгольм, Барселона, Мюнхен, Вена — крафтовых заведений в разы меньше.
Возросшую популярность крафта я связываю с цивилизационными изменениями. Примерно уже как 150 лет решена проблема хранения еды. Вся существующая кухня — следы попыток увеличить срок хранения еды. Отсюда все ферментации, все сушки, вялки, жарки. Ты завалил бизона — и если не смог его закопать, у тебя через неделю тухлая гора мяса. Либо придумывай, что с этим мясом сделать, чтобы его можно было съесть попозже. Пиво из той же категории. Мы уже 100-150 лет живем в условиях не то что полного изобилия, но у нас есть другие механизмы продления срока годности еды. Есть санитария, есть представление о микробиологии, холодильное оборудование. Поэтому хмель, строго говоря, в пиве уже не нужен. Сейчас это специя, приправа, добавка. Он не участвует в брожении. Вода, солод, дрожжи — все.
Но в раннем средневековье хмель позволял за счет своих горечных, бактериостатических свойств продлить срок годности еды — оно же было едой, это ведь было то, что пили просто так. Сейчас же хмель уже используется как добавка для получения вкуса, аромата. Грубо говоря, по сравнению с крестьянином 18 века мы с жиру бесимся — и это здорово. Ну, не прямо бесимся, но в пирамиде Маслоу мы где-то уже на уровне самореализации. У нас нет необходимости думать что нам есть завтра, как хранить еду.
Видимо, вследствие этого случилась крафтовая революция. Homo Ludens: человек удовлетворил свои базовые потребности, теперь можно поиграть со вкусами.
О появлении крафта в России и домашнем пивоварении
В России — скажу нагло — ситуация с пивом менялась при нашем непосредственном участии, лет десять назад. Когда начали долетать новости о том, что на Западе происходит что-то интересное по части пищевой культуры, к которой мы все — пивняки — тут неравнодушны. Всем стало интересно не только попробовать, но и сделать самим. Начались первые экспериментальные варки. Сергей Григорьев организовал «Магерфест», Елена Тюкина, «мама русского крафта», дала путевку в жизнь многим другим пивоварам. Например, Жене Толстову, который у нее реализовал свою домашнюю, «кастрюлечную» варку в товарном объеме. Сварил тонны две «Красной машины». Сейчас он один из учредителей Victory Art Brew.
У нас есть движение домашних пивоваров, но не очень мощное. Когда в Штатах в 78-м отменили запрет на домашнее пивоварение, там так бомбануло, что конкурсы домашних пивоваров собирали огромные толпы. И классификация BJCP (Beer Judge Certification Program), которой сейчас все пользуются — это программа сертификации пивных судей, разработанная для оценки сортов домашнего пивоварения. Так что спасибо «домашникам». И у нас очень многие начинали с домашнего, и до сих пор занимаются им. Тот же Михаил Ершов из МПК до сих пор обкатывает сорта в кастрюльке на десять литров.
О «Жигулях»
Сколько ходит ноющих, что «Жигули Барное» уже не то. Я знаю из первых рук, что ничего там не менялось. Ни одна пивоварня в своем уме и здравой памяти не станет менять рецепт успешного сорта.Это ломовой сорт, он прекрасно продается. Зачем что-то менять? Это какое-то извечное желание убедиться, что тебя обманывают.
Почему когда мы предъявляем претензии к какому-либо продукту формата “как оно посмело измениться”, то забываем, что мы сами изменились? Ты десять лет назад попробовал, и тебе понравилось. Попробовал сейчас — не то. Но ты же сам на 10 лет состарился, чувак, у тебя все состарилось. Ты набрал потребительский опыт — а он набирается постоянно. Вот мы сидим сейчас тут в подсобке, рядом человек фасует закуску. До вас долетает ее запах, и потребительский опыт уже меняется. Попробовали когда-то сорт пива — обалдели от того, какой он крутой. Прошло несколько лет, вы попробовали и понюхали много всего, возвращаетесь к нему — а он водянистый. Но он не менялся, а вы просто смотрите на него из другого возраста.
О пиве в СССР
«То самое» советское пиво было водянистым, окисленным. Тогда на большинстве заводов под давлением перекачивали воздух, а не углекислый газ — отсюда все эти трехдневные сроки хранения. Тон окисления вылезал практически сразу, пиво еще завод не покинуло, а уже было окислено. Так было не везде, но было. Сомневаюсь, что был доступ к высококачественному сырью. Читал в методичках тех времен: хмель делился на первый сорт и второй. Окисленный или не очень…
При этом в советском пивоварении были интересные эксперименты.СССР присвоил себе рецептуры и переименовал их на свой лад. Например, «Жигулевское» это австрийское пиво, венский лагер, полутемное, осветлилось только в 60-70-е годы. Историк пива Паша Егоров недавно выкладывал скриншот от 37-го года, где упоминались образцы нового пива сорта «Эль» —то есть при Сталине было элевое пивоварение. Были верховые, были плотные сорта, было то, что сейчас категорически запрещено — сорта пива с добавлением спиртовых настоев. «Магаданское» и «Таежное». Настои хвои и каких-то трав. Чем не крафт?
О главной проблеме российского пивоварения и «пивном напитке»
Проблема в том, что у нас на уровне законов утверждают рецепты. По ФЗ-171, если в пиве больше 2% сахара — то это пивной напиток. Тут дело даже не в налогооблажении, а в потребительском восприятии. Люди ходят с промытыми мозгами и считают, что пивной напиток — это что-то плохое. Бельгийские великие сорта пива содержат до %15-20 карамелизованного сахара. Зачем? Чтобы не увеличивать солодовую базу во вкусе, увеличить карамельный тон и еще на брожение оставить. Разве они перестают быть от этого великими? То, что для всего мира пиво — для нас пивной напиток, потому что люди где-то наверху так решили. Это все равно что издать закон о борще: при содержании более 12% свеклы он признается борщеобразным блюдом. Вот такой уровень. Сейчас вступит новый техрегламент, где будет «специальное пиво», это даст больше свободы. Но я считаю, что если вы хотите регулировать спирт — его и регулируйте, не лезьте в рецепт.
О национальных моделях потребления пива
Англичане — малоградусные товарищи. У них биттер в баре — 3-4 градуса. А у бельгийцев меньше 6 — уже несерьезно. Но при этом англичане пьют пинту за пинтой, а бельгийцы… мне врезалась в память яркая картинка. Въезжаем в какую-то деревню, сидят рабочие за столиком, сапоги в навозе — видно, что только с поля пришли, пьют «Дювель» из бокалов 0,3 на тонкой ножке, не спеша, по глоточку в пять минут. А недавно специально в Генте сфотографировал — сидят абсолютно гопнического вида работяги и пьют “Вествлетерен” из чаш.
О томатном гозе — гордости русского крафта
Томатный гозе, особенно острый — редкий случай изобретенного в России стиля пива. Если конкретно — Saldens Дениса Сальникова. Я недавно его спрашивал — как пришла идея? Фиг знает, говорит, пиво люблю, томатный сок люблю — решил совместить. Сделал его на базе гозе, то есть, такой рассол. Потом он начал экспериментировать с копчеными солодами, с выдержкой на щепе, и с перцем — и вот последняя версия окончательно зашла народу. И стиль чили-томато-гозе уже состоялся — хотя нигде официально не признан. Но есть синергия — и пивовары варят эту штуку, и народ просто упарывается этими острыми гозами. И сейчас в России нет почти ни одной пивоварни, которая бы не сварила свою версию того, что когда-то придумал Денис. На Западе были отдельные эксперименты с помидорами и перцем, но чтобы состоялся стиль — когда на одном языке говорят пивовар и потребитель — такого, по-моему, не было еще.
О пиве, которое поразило сильнее всего
Из недавних — O’Hara’sHop Adventure Series Idaho 7 — обалдел от фруктовых тонов, которые смогла вытащить эта пивоварня. Эти мангово-клубничные оттенки хмеля очень понравились. Из давних — Alchemist Heady Topper — это было потрясение. Это double IPA, охмеленный как Vermont/New England IPA, но тогда еще не было таких понятий, так что это был адовый прорыв. Сумасшедшая тропическая ароматика. Сейчас мы уже нанюхались «Вермонтов», но 6 лет назад это был взрыв мозга.
О подаче и бокале
Чем выше плотность тем выше температура подачи. Простой лагер подают около 0-5 градусов, чем плотнее, тем выше температура. У самых плотных — ближе к комнатной, как хорошему портвейну. Как у имперского стаута, например.
И чем выше температура, тем шире бокал.Открытый верх позволяет быстро испариться первому резкому спиртовому запаху. Универсальной формой я считаю «тюльпан». А узкие стаканы и бокалы — либо под фрукты, либо под лагеры простые.
О суровых буднях пивного консультанта
Я пробую такое количество пива, что у меня уже редко возникает желание допить. Бывает, что взял на вечер хорошего пива, устроился на балконе, сел, сделал 2-3 глотка — получил удовольствие — и выливаю остальное. Мне было вкусно, и достаточно.
Много ли пью? Не сказать, что много. Некоторые сорта даже пить не приходится, — по аромату можно понять, есть ли какой-то «косяк». Остальных — хватает пары глотков на сорт. В сумме, я считал, выпиваю пол-литра — литр в неделю. И не каждую неделю.
